Путешествие Моны Лизы

Олег KALANOV

 Все знают, что она есть. Некоторые краем уха слышали, что её какое-то время не было. И только самые любознательные знают истину. Но много воды утекло с той поры. Каждый добавляет или убавляет несколько слов – так рождаются мифы и легенды о её путешествиях.

Перечитав все легенды Лувра, пересмотрев документы, из которых запросто можно составить приключенческий роман, я сжимаю пружину интриги до формата газетной статьи и начинаю свой рассказ об одной из трагичных страниц французского искусства, которая, благодаря Богу, случаю и усилиям французских детективов, закончилась благополучно.

В 1911 году, после очередного выходного дня, работники Лувра не обнаружили на месте «Джоконду». Ни рамы, ни картины. Шедевр Леонардо да Винчи был похищен. Эта весть с быстротой молнии облетела Францию. Как это произошло? Вопрос волновал всех. Но никто на него не мог ответить. В расследование немедленно включились лучшие силы парижского сыска.

Официальные сообщения ограничились лишь констатацией факта да некоторыми деталями. На служебной лестнице были найдены осколки стекла и рама. Значит, преступник спрятался в музее, ночью выкрал картину, вынул её из рамы и весь выходной день и ночь скрывался в кулуарах музея, а утром в суматохе, вместе с посетителями, покинул место преступления.

Кого только ни обвиняли в содеянном: и «продажную» администрацию, которая, дескать, сама и организовала кражу, чтобы продать шедевр за границу; и работников музея, якобы желавших таким образом продемонстрировать несовершенство охранной системы; и директора музея, в отчаянии едва не наложившего на себя руки. Искали даже маньяка, влюблённого в Джоконду.

Иногда доходило до абсурда. В похищении был обвинён известный поэт Гийом Аполлинер, который несколько раз был замечен рядом с картиной в состоянии лёгкого подшофе в компании девиц лёгкого поведения. Он строил «Джоконде» странные гримасы, посылал воздушные поцелуи и копировал её позу. Однако на допросе в полицейском участке поэт гневно отверг все обвинения, заявив, что ему «совершенно плевать на эту вашу девку!» и представил железное алиби, которое подтвердили несколько девиц того же воздушного поведения, после чего от него отстали.

Полиция путалась в версиях, как мотылёк в паутине. Были предупреждены все крупные коллекционеры, понимающие, что покупка и сокрытие такой картины не пройдёт им даром и всё равно — рано или поздно — вылезет наружу, и тогда… Невзирая на все усилия, два года — ни следа, ни намёка. А люди продолжали идти в музей посмотреть на то место, где когда-то висела легендарная  de Lisa Cherardini, épouse de Francesco del Giocondo (де Лиза Герардини, супруга Франческо дель Джокондо).

Но вот однажды крупный итальянский коллекционер антиквариата получил странное письмо от некого Леонардо, который утверждал, что подлинник «Джоконды» находится у него, и он готов продать холст за полмиллиона лир — смехотворную для шедевра сумму. Одна французская пословица гласит: «Будь осторожен, мир полон мошенничества». Но с чем чёрт не шутит, когда Бог спит. И французские сыщики оказались начеку, защёлкнув «браслеты» на руках Леонардо во время передачи полотна коллекционеру летним вечером в Милане.

Выяснилось, что под именем Леонардо скрывался бывший работник Лувра Винченцо Пируджиа, который два года назад без особого труда выкрал портрет из музея. По его словам, он всего лишь хотел восстановить справедливость — вернуть шедевр на его историческую родину. Поборник справедливости отделался лёгким испугом, а вот детективов, работников музея и общественность ждал настоящий удар. Прежде, чем поместить картину на прежнее место, эксперты подвергли её детальной многоступенчатой экспертизе и выяснили, что это, действительно, картина, два года назад вынутая из рамы и унесённая из музея. Но это не подлинник, а искуснейшая копия! Настоящая же попала в руки «истинных ценителей искусства» много раньше, и никто не знает, когда. Некоторое время досточтимая публика наслаждалась созерцанием подделки, а «Мона Лиза» уже отправилась в своё незапланированное путешествие.

Правда, нужно отдать должное мастерству «копиров»: ни один из музейных экспертов не заметил коварного подлога, а ведь они производят освидетельствование художественных полотен несколько раз в месяц. Следствие снова зашло в тупик и теперь, похоже, навсегда.

Тем не менее, детектив, один раз уже вернувший картину в музей, не мог успокоиться: раскрыть хитрое преступление стало для него делом чести и принципа, а если понадобиться, то и делом всей жизни. Никто не знал, когда была похищена картина, но что-то подсказывало, что между двумя похищениями прошло не так уж много времени.

Французские власти не жалели ни сил, ни средств. Всё, что касалось творчества Леонардо, было взято под контроль. Но не тотальные проверки галерей, а хитроумная тактика мастера сыска решила исход дела.

В то время на Монпарнасе существовал вернисаж, где «копиры» и перекупщики выставляли копии знаменитых мастеров. Побывав на этой выставке, наш детектив произвёл контрольную закупку копий холстов Леонардо и сдал их на экспертизу. Одна картина «Святая Анна с Марией и младенцем Христом» получила высокую оценку экспертов. Она была настолько блестяще выполнена, что почти не отличалась от оригинала и, предположительно, могла принадлежать кисти того самого художника, который написал копию для подлога.

Но это был ещё призрачный след. Потому что никто не мог назвать имени художника, принесшего эту работу. Некоторые описывали его как высокого сутулого молодого человека со странными шрамами на руках, будто бы от бритвы самоубийцы. Появлялся  он на Монпарнасе редко. Продавал свои картины перекупщикам недорого, очевидно из-за крайней нужды в деньгах, и немедленно уходил. Попробуй найти в Париже сутулого.

Но следствие продолжалось, и весь художественный мир находился под колпаком, как у старикашки Мюллера, который в ту пору ещё бегал под стол в коротких штанишках.

Так вот, однажды появилась информация, что на ежегодном закрытом  карнавале художников обнаружили странного типа со следами порезов на руках, выдававшем себя за Леонардо да Винчи. К сожалению, он исчез так же неожиданно, как и появился, не оставив сыщикам ни единого шанса.

Из этой мозаики складывалась весьма интересная картина. Загадочный тип со странным взглядом, склонен к суициду, а значит, версия о влюблённом маньяке была не так далека от истины. Тогда решили ловить на живца, как говорят, подобное — подобным, и запустили свою фальшивку, только не художественную, а артистическую.

В один прекрасный день на Монпарнасе появилась Мона Лиза, будто только что сошедшая с холста. Она прогуливалась вдоль торговых рядов, немало удивляя прохожих и галерейщиков. Понятно, что это была хорошо загримированная и подготовленная актриса.

Долго ждать не пришлось, вскоре «рыбка клюнула». К актрисе подошёл парень с изрезанными руками и стал нести какой-то бред, будто бы это был сам Леонардо, укорявший свою натурщицу за долгое и неоправданное отсутствие. Он вскоре покинул торговые ряды, но на этот раз незамеченным ему уйти не удалось — наш детектив следовал по пятам.

Молодой человек, не чувствуя слежки и не пытаясь скрываться, привёл сыщика к двери своей конуры, за которой разразился бурной речью с упрёками. К кому бы он мог обращаться? И когда сыщик понял, что он разговаривает с «Джокондой», ворвался в комнату, дверь в которую оказалась даже незапертой. В жилище, больше напоминавшем шкаф, на самодельном алтаре, освещённая по углам свечами, словно живая, с портрета смотрела Мона Лиза и загадочно улыбалась изумлённому детективу.

Как оказалось, безумного, возомнившего себя воплощением Леонардо, звали Жорж Буле. Он же оказался и тем самым похитителем, подменившим картину в Лувре на собственноручно изготовленную копию. Но самозваный Леонардо не признавал вины, утверждая, что просто вернул свою собственность.

Жорж Буле пробыл в психиатрической лечебнице до конца дней, продолжая рисовать женщину, без которой не видел смысла в жизни. Умер он от сердечного приступа, работая над очередным портретом «дьявольской натурщицы». Последнее, что успел сказать, было жуткое признание в том, что будто бы в последний момент перед приступом Мона Лиза взглянула на него взглядом полным презрения к тщетным усилиям художника, так и не сумевшего её оживить.

После покушения «Джоконду» убрали со старого места в тесном коридоре, отведя ей огромный зал, в котором есть много других прекрасных картин, но посетители проходят, едва замечая их. Каждого манит магнетический, загадочный взгляд де Лизы Герардини, супруги де Франческо дель Джокондо, который в изображённой на портрете женщины не признал своей жены.

В тот момент, когда вы читаете эти строки, таинственная незнакомка продолжает загадочно улыбаться со своего нового места, где её хранят, как зеницу ока, за пуленепробиваемым и взрывоустойчивым стеклом. И снова перед ней толпятся туристы и многочисленные посетители музея, пытаясь отгадать тайну «Джоконды» в её глазах, неусыпно следящих за суетой толпы с музейного полотна-престола.

Вуаля (voilà).