Французский с нижегородским

Олег KALANOV

Много, много их. А сколько, собственно? Чтобы зрительно представить это, я помечаю в словаре схожие по звучанию русские и французские слова. И порой хохочу до коликов.

Чего угодно ожидал от галантных французов, но «шваль» убила меня наповал. А ведь это ругательство возникло не на пустом месте. Шваль — «cheval», по-французски «лошадь», вошло в русский язык после Отечественной войны 1812 года. Его употребляли крестьяне, как показатель крайней непригодности отбитых у французской армии лошадей. Значит, французская конница в конце войны была настолько ужасна, что и теперь, мы это слово используем, как ругательное. Да и вся армия, очевидно, была не в лучшей форме, ведь «шаромыжник» — это видоизменённое «chеr ami» (шер ами) — «дорогой друг». Так обращались голодные и оборванные французы к русским крестьянам, выпрашивая хоть какого-нибудь пропитания.

Ещё о курьёзах. Рассказывают, что слово «шантрапа» тоже французского происхождения и получило своё начало от слов «chantiera pas» (шантэ па), что означает «не будет петь». Так, якобы, говорил какой-то знаменитый французский учитель пения, приглашённый в имение какого-то богатого русского вельможи, пожелавшего создать хор из крепостных мальчиков. Француз, проверяя слух и голоса будущих певчих, про всех негодных для этого занятия говорил по-французски: «Не будет петь». То есть «chantera pas». Как утверждает легенда, с того времени всех ни к чему не пригодных недорослей так и называют — «шантрапа».

Ещё одно неприятное словечко — «лебезить» — подарили нам немцы. Это не что иное, как трансформированная немецкая фраза «liebe sie» (либе зи) — «люблю вас». Она бытовала в кругу немецких ремесленников и военных, понаехавших в эпоху Петра в Россию на заработки, и выражала крайнее расположение эмигрантов к своим работодателям. Они его выражали настолько активно и на показ, что дали пренебрежительный, почти ругательный оттенок, в общем-то, хорошим словам.

Так это или нет — не берусь утверждать. Но так гласит легенда, которую поведал мой друг — большой знаток французского, немецкого и арабского языков, любитель истории. Шутил он или говорил правду, я постараюсь выяснить, окунувшись с головой в тишайшие залы парижских библиотек. Voila.

От редакции. Наш колумнист поднял довольно интересную тему заимствованных слов, прижившихся в русском языке. Интересно, кто-нибудь из наших читателей сможет перевести с французско-нижегородского фразы «Непри, шантрапа!» и «Сэмен дижу прэ аж уприв»?