Гатчинский старожил с морской душой

Всё меньше остаётся в нашем городе старожилов, помнящих ещё довоенную Гатчину. Среди них — Леонид Екимович Попов, ветеран труда и военно-морского флота, старейший член Морского собрания.

На улице Киргетова, в уютной квартире моряка, мы беседуем с ним о прошлом, вспоминая многих уже ушедших старых гатчинцев. Леонид Екимович родился в 1933 году в селе Сосновка Тюменской области. Вскоре после этого большая семья Поповых, в поисках лучшей жизни, переехала из Сибири в Гатчину. Поселились в здании бывшей Суконной фабрики, напротив Покровского собора, по адресу: улица Достоевского дом №2, квартира 18. Несколькими годами ранее в Гатчину перебрались дед и бабка Леонида Екимовича по материнской линии. Дед — Андрей Трофимович Забоев, работал кузнецом в Ленинграде на бывшем Путиловском заводе, а затем в Гатчине. Его кузница располагалась в отдельном помещении, пристроенном к зданию «Суконки».

В то время историческое здание Суконной фабрики, помнящее времена императора Павла I, было поделено на коммунальные квартиры. Здесь было печное отопление, за водой ходили на общественную колонку, туалет — на улице. Поповы занимали пятнадцатиметровую комнату на втором этаже. Жили в тесноте, но дружно.

Мать — Ксения Андреевна — устроилась работать поваром в столовую, расположенную на углу проспекта 25 Октября и Советской улицы. Отец — Еким Илларионович — был милиционером. Под одной крышей жили дед и бабка по материнской линии, мать и отец, братья и сёстры матери, сёстры Леонида — Таисия и Валентина. В 1935 году случилось несчастье: в Чёрном озере, по неосторожности, утонул младший брат матери Пётр.

Дед — Андрей Трофимович — имел весьма колоритную внешность, носил длинную бороду. Видимо, поэтому в 1939 году оказался в числе «актёров» эпизода, снимавшихся в известном в своё время художественном фильме «Ленин в 1918 году».

Что запомнилось Леониду из детских лет гатчинского времени? «В соседней комнате, через стенку, жил сотрудник Гатчинского дворца-музея Михалкин. — вспоминает Леонид Екимович. —  Однажды он предложил моей матери свести меня во дворец, где я ещё ни разу не был. Шёл 1939 год. Мы вошли во дворец со стороны Серебряного озера. Михалкин долго подвязывал на мои ноги большие суконные тапки. Поднялись по лестнице на второй этаж в парадные залы. Но больше всего я запомнил «манекены» гвардейцев и императоров, с орденами и шпагами. Дух захватывало, и мне было очень интересно!

Из довоенных лет помню, как я ходил в кинотеатр, который располагался в бывшем здании Сиротского института, что на проспекте 25 Октября. Дома я собирал мелкие монеты в копилку, а когда их накапливалось много, палочкой доставал денежки, чтобы не вскрывать копилку. В кино я ходил один, и меня пускали на дневные сеансы.

Однажды ранним утром я услышал дома странный грохот. Посмотрел со второго этажа в окно и увидел зашедшего в деревянную ограду Павловского собора, в котором тогда был склад, большого красивого лося. Его заметили пришедшие на работу люди. Он испугался, пытался выбраться из западни и, в конце концов, перемахнул через высокий забор, повредив задние ноги. Медленно, похрамывая, он побрёл по улице Горького в сторону Приоратского парка».

Детство Леонида Екимовича закончилось в 1941 году: началась война. Отца призвали на фронт. Немцы уже подходили к Гатчине, и Поповы едва успели уехать в Ленинград. Вместе с бежавшими от войны родственниками семья Поповых была эвакуирована в Сибирь. Уехать помог их родственник Сергей Никандрович Попов, который руководил работами по эвакуации ленинградцев.

Эшелоном добрались до железнодорожной станции Новая Заимка Омской области (сейчас это Тюменская область). Там и обосновались, недалеко от родных мест. «Нас распределили по баракам. Продав привезённые из Ленинграда «тряпки», купили корову Маньку, — вспоминает Леонид Екимович. — Сначала сильно голодали. Вместе с взрослыми ходили в поле собирать оставшиеся после уборки зерновых колоски. Однажды нас поймал на поле объездчик — сторож, приехавший на лошади — и начал нас хлестать нагайкой. Моя мать и другие женщины отбивались от него вёдрами, но все равно хорошо попало. Бил за то, что мы не являлись членами местного колхоза. Он гнал нас вдоль берега реки, пока мы все не попрыгали в воду.

В Новой Заимке я пошёл в первый класс. В школу приходилось идти вдоль железной дороги, довольно долго, километров пять, по голой местности. Зимой несколько раз нашу группу мальчишек, с двух сторон «сопровождали» волки, которые ничего не боялись. Идти было страшно. Шли плотно, стучали в «колотушки»-котелки, кричали, свистели. Волки в этих местах совсем обнаглели. Однажды заскочили в станционную баню, когда в ней мылись бабы. Так те шайками с кипятком едва сумели их оттуда прогнать на улицу!

На нашей корове, запряжённой в сани, зимой я с сёстрами ездили в лес за хворостом. Быстро собирали валежник — и домой. Несколько раз появлялись волки. Мы удирали. Младшая сестра Валя кричал корове: «Давай быстрей, давай!» А она, испуганная, еле шла, её вымя волочилось по снегу».

Ещё Л.Е. Попов запомнил, как через их станцию Новая Заимка проходили эшелоны. Одни везли новобранцев на фронт, другие — боеприпасы и технику, третьи — эвакуированных. В самом конце войны поехали переселенцы: западные украинцы, которых выселяли из Закарпатья, поволжские калмыки и немцы. Первые вели себя недружелюбно. А вот немцы, осевшие тогда в Омской области, были очень интеллигентными, образованными и быстро нашли контакт с местными. Их приняли тогда хорошо.

Война оставил чёрную метку в биографии семьи Поповых. В 1943 году пришла похоронка на отца Екима Илларионовича, 1909 года рождения, гвардии лейтенанта, погибшего на 1-м Украинском фронте в Житомирской области. Уже в конце войны, в 1945 году, на фронт был призван подросший брат матери — Михаил Забоев. Его отправили воевать с японцами. Баржу, на которой везли таких же, как он, молодых солдат, разбомбила вражеская авиация. И это стало ещё одним потрясением для семьи Поповых.

Другой брат матери — Геннадий Андреевич, родившийся в 1922 году, до войны окончивший с отличием Гатчинскую школу №2 (ныне №4), был призван в октябре 1940 года в Красную армию. С 1941 года сержант Забоев воевал на Центральном фронте. В Белоруссии попал со своей воинской частью в плен. Организовал побег, прятался от немцев в склепе на кладбище.

Полуживого, его обнаружила одна из партизанок Ошмянского района Гродненской области. С марта 1943 года он находился в партизанском отряде, был командиром отдельного диверсионного отряда «Мститель». За смелую и мужественную деятельность в тылу врага, беспощадность к фашистам в ноябре 1943 года Геннадий был удостоен ордена Красной Звезды. В «Наградном листе» подробно сообщаются его многие партизанские заслуги.

Уже после войны он женился на дочери обнаружившей его партизанки —  Таисии. Г.А. Забоев остался жить в Белоруссии, окончил Минский медицинский институт и стал известным хирургом. Получил звание «Заслуженный врач Белорусской ССР». Умер он в 2000 году.

Вскоре после войны Поповы вернулись в Гатчину. Первым делом их послали на санитарную обработку против вшей в Дворцовый парк, в район Цветочной горки. Им велели снять одежду, которую подвергли кипячению и прожарке в специальных машинах. Ожидающих своей очереди собиралось тогда немало. Это обстоятельство, по мнению Леонида Екимовича, послужило появлению среди горожан нового микротопонима: Цветочную горку стали называть Вшивой горкой.

В Гатчине поселились по старому адресу. Город постепенно залечивал военные раны, недалеко от «Суконки», за зданием милиции, в бараке жили пленные немцы. Подросший Леонид пошёл в шестой класс средней школы №4. Мать устроилась работать на «Моторку», так в городе назывался мотороремонтный завод. В Гатчине снова завели корову, и Леонид ходил пасти её на городские окраины.

— Когда мы уезжали из Сибири, то оставили там свою корову, — продолжает Леонид Екимович. — В Гатчине нам дали другую корову, которую мы назвали Стайкой. Она жила в деревянном сарае, за зданием милиции. Мне приходилось пасти её. Я выгонял её по улице Карла Маркса в сторону городской скотобойни. Пас на полянах вдоль железной дороги, за Сиротским институтом, где был двор, заросший травой. В то время в Гатчине было много коров. Машин почти не было, на улицах было тихо. Стояли деревянные дома в окружении палисадников. Было много сирени и старых лип. Около домов многие сажали картошку.

В школе Лёня учился хорошо. Из учителей особо вспоминает классного руководителя Зинаиду Алексеевну Дрейнер, преподававшую немецкий язык. Это была почтенная дама «из бывших», и свой предмет она вела так, что Леонид Екимыч до сих пор почти свободно владеет немецким языком.

В школе он был активистом, пионервожатым. Запомнилось одно поручение — съездить и написать статью о Герое Социалистического труда, картофелеводе Дмитриеве, который жил в деревне Погост, недалеко от станции Суйда. Как раз в это время в его доме жил известный художник Серов, написавший картину «Ходоки у Ленина».

Леонид Попов участвовал в работе драматического кружка, ходил заниматься в Дом пионеров и школьников, размещавшийся тогда в Приоратском дворце, играл в оркестре народных инструментов на второй альтовой домбре.

После окончания школы в 1953 году, Леонид Екимович с выбором дальнейшего жизненного пути долго не раздумывал. С шестого класса он увлёкся морскими историями, тайно от матери сделал на руке татуировку — морской якорь. И поступил в Ленинградское высшее инженерное морское училище имени адмирала С.О. Макарова. В «Макаровке» он нашёл много друзей, был комсоргом, участвовал в самодеятельности, начал писать стихи.

Училище Леонид Попов окончил в 1958 году в звании младшего лейтенанта, по распределению был направлен сначала в Таллиннский порт. А затем — на Дальний Восток, где пять лет служил в порту Находка в Дальневосточном морском пароходстве. Его должность — инженер по организации работ флота.

Потом вернулся в Гатчину, женился на местной девушке Елене Константиновне Зайцевой, жившей на улице Чкалова. С 1962 года работал в НИИ СТРОММАШ старшим инженером и главным электриком, на Мотороремонтном заводе (Гатчинсельмаш) — заместителем начальника цеха.

Затем снова связал свою биографию с морем. В 1982 году ходил на судне «Кронштадт» в Арктику, прошёл вдоль Северного Ледовитого океана. Потом работал ведущим инженером в Центральном техническом конструкторском бюро речного флота, имел научно-технические разработки и изобретения в области приёма и транспортировке рефрижераторных грузов на рыбообрабатывающих базах и рыболовных сейнерах.

До выхода на заслуженный отдых в 2017 году, Леонид Екимович 14 лет отработал в охране Центрального военно-морского архива в Гатчине. Он является старейшим членом Морского собрания, имеет награды, среди которых особо гордится морскими – медалями Нахимова и «300 лет Российскому флоту».

В 2018 году умерла его супруга, однако ветеран по-прежнему остаётся в строю. Часто выступает перед морскими кадетами и учащимися родной школы, активно участвует в жизни Морского собрания, пишет стихи, мечтает издать собственный поэтический сборник. Леонид Екимович Попов остаётся человеком с морской душой и считает, что важнейшим делом для него остаётся работа по воспитанию подрастающего поколения.

                                                                                Андрей БУРЛАКОВ