
Как гатчинцы встречали освободителей
Знаменательный день в истории нашего города — 26 января 1944 года: День освобождения Гатчины от немецко-фашистских захватчиков. Это памятное событие нашло своё отражение во фронтовой хронике, в воспоминаниях участников штурма Гатчины, газетных репортажах того времени.
Военные фотокоры запечатлели моменты этого дня на своих снимках. Однако совсем немного данных о том, как после кровопролитных боёв и наступившего затишья местное население радостно встречало своих освободителей.
Начиная с 25 января 1944 года ареной ожесточённых боёв становятся северные окраины Гатчины. Утром 26 января войны 120-й стрелковой дивизии совместно с другими частями и подразделениями Ленинградского фронта ворвались в город и начали продвижение. К 10 часам утра оккупанты были полностью разбиты и отброшены за Гатчину.
Свои впечатления от увиденного на улицах города даёт на страницах армейской газеты «Удар по врагу», вышедшей 27 января 1944 года, корреспондент Сергей Горский:
«Перед отступлением из Гатчины гитлеровцы подрывали и поджигали то, что не успели раньше разрушить. Под угрозой расстрела они приказали жителям немедленно покинуть город. Фашисты ходили от дома к дому и, угрожая оружием, выгоняли людей на улицу. Но многие жители спрятались в подвалах и землянках. И вот сейчас, когда на улицах ещё идёт бой, советские люди выбегают навстречу бойцам со слезами радости на глазах. Они рассказывают о страшных днях, прожитых в немецкой неволе. Вот к командиру подходит старушка. Она просит хотя бы на минуту спуститься в землянку. На полу валяются старики, женщины и дети. Это больные, которых добрые люди стащили сюда, чтобы с ними не расправились гитлеровцы. Старушка говорит:
— И ещё запомните мальчика Абросимова. Ему было 14 лет. Он был голоден и взял у немца кусок хлеба. Немцы повесили его.
Из подвала другого дома выбегает женщина. По её лицу трудно определить, сколько ей лет. Глаза глубоко запали, волосы совершенно седые.
— Пришли, пришли, — твердит она и бросается на шею рослому автоматчику. — Пришли, родные вы мои… Боже мой… Счастье-то какое!»

Юра Смирнов указывает нашим автоматчикам, где находятся огневые точки противников
В газете «Ленинградская правда» был опубликован снимок фронтового фотокора Всеволода Тарасевича, сделанный в день освобождения Гатчины, когда автоматчики зачистили центр города от захватчиков. На фотографии — девятилетний мальчик, сын партизана Юра Смирнов, который помогает бойцам уточнить, где ещё могут находиться огневые точки противника. Место действия — Советская улица (ныне — улица Соборная). На другом снимке этого же времени запечатлена встреча участника освобождения Гатчины, довоенного жителя нашего города Александра Шибанова с его соседкой Марией Шатнёвой. Боец, сержант Шибанов, в составе своего подразделения шёл по проспекту 25 Октября, когда вдруг от группы местных жителей, вышедших встречать освободителей, отделилась женщина и бросилась к нему. Оказалось, что это была его соседка по довоенной квартире в Гатчине. Словно родному сыну обрадовалась пожилая женщина. Всего несколько минут продолжалась эта встреча, во время которой красноармеец узнал, что его жена жива и находится в одной из деревень под Гатчиной.

Встреча сержанта Александра Шибанова с соседкой Марией Шатнёвой
Во время боёв за взятие города часть местных жителей пряталась от обстрелов и бомбёжек в крепком подвале Павловского собора. Гатчинский старожил, заслуженный работник культуры Борис Фёдорович Патрикеев (1933 – 2023 гг.), руководитель городского оркестра народных инструментов, впоследствии вспоминал:
«За день до освобождения появляется группа наших разведчиков. Завязался бой… Вдруг открывается дверь нашего подвала и врывается советский офицер: «Можно скрыться?» Он отстреливался до последнего патрона. Мы все повисли на нём с криками радости. А потом испугались. Старый немощный батюшка (ему под 80 было, и он только лежал) приказал закрыть ворота. Офицера закидали узлами… Ближе к вечеру офицер снял бушлат и оказался в парадной форме с золотыми погонами, грудь в орденах и медалях. Высокий красавец. Он был то ли старшим лейтенантом, то ли капитаном. «Не волнуйтесь, продержитесь ещё одну ночь, завтра будете свободными»… Ночью в районе Мариенбурга–Пудости слышится наше «ура». Я засыпаю. Просыпаюсь от толчков матери. Оказывается, в трёх метрах от меня в окошко залетела мина, взорвалась, но застряла в решётке…
3 часа утра. Зажгли свечи. Успокаиваемся.
9 часов утра. Высовываем носы на улицу. На Советской улице видим отряд в маскхалатах. Наши. Стали собираться.
10 часов утра. Потянулись гурьбой из собора. И вдруг нас замечают военные корреспонденты. Они просят остановиться. «Не спешите, подождите, — говорят. — Снимем вас, для истории пригодится».
О своих первых встречах с гатчинцами, пережившими вражескую оккупацию, вспоминал военный корреспондент Ленинградского фронта Александр Розен:
«Первый невоенный человек в Гатчине, которого я увидел, был маленький мальчик, лет пяти: он как-то внезапно появился на улице, заполненной машинами, танками и бронетранспортёрами. Он выполз из подвала — тощенький паренёк, в огромной шапке, в дамских резиновых ботинках «Красного треугольника», за которыми гонялись модницы начала тридцатых годов, и в шинели, низ которой был отрезан, а вверху крест–накрест прошит автоматной строчкой. И едва он выполз, как всё на улице замерло — люди, машины, танки, бронетранспортёры, и было такое чувство, что вот крутила, крутила, крутила ручку война и вдруг — стоп. Все смотрели только на мальчика. И я смотрел вместе со всеми на этого первого человека «оттуда». Он исчез так же внезапно, как появился: наверное, испугался; да и понимал ли он, что мы свои?… Мальчика звали Борей. Он оказался куда старше, чем выглядел. В подвале о нём никто ничего не знал, он жил в деревушке поблизости, и когда немцы стали «подметать всех под метёлку», сумел удрать…»
А на улицах в первый день освобождения всё больше и больше появлялось гатчинцев: детей, женщин, стариков. Любопытство, желание самим убедиться, что наконец-то пришли наши. Испуганные, полуголодные, истощённые, но счастливые и радостные. Вот и на фотографиях Всеволода Тарасевича, сделанных 26 января, запечатлены такие моменты. Участник освобождения, рядовой 51-й Красносельской Красногвардейской отдельной пушечно-артиллерийской бригады, коренной гатчинец Владимир Павлович Симанёнок (1922 – 2016 гг.), рассказывал, как на проспекте их соединение обнимали незнакомые жители, а он искал среди них знакомых и родных.
А ещё он запомнил момент, как один мужик подошёл к стоявшему на обочине советскому танку, потрогал его и сказал: «Да, действительно, настоящий!». Оказывается, немецкая пропаганда два с половиной года твердила гражданским, что Ленинград давно взят, а советские войска теперь воюют на деревянных танках. Теперь же этим сказкам был положен конец.
Андрей БУРЛАКОВ
На верхнем фото: Наши бойцы показывают жителям приказ об освобождении города