Кто на своп ходит, тот быстрой моде не поддаётся

Такой вывод сделала наш корреспондент Софья Высоцкая, побывав 18 мая в Гатчине на обменной вечеринке в честь дня рождения акции «Круговорот вещей в народе».

Расхламление приводит ум в порядок. Ничто не пылится, не висит моральным грузом, не занимает место в квартире. Я избавляюсь от надоевшего и ненужного раз в сезон. Раньше оставляла вещи на пожарном щитке в подъезде, отдавала на Авито, теперь везу на своп.

Расхламляться для себя — хорошо, но как-то эгоистично, а вот для Планеты… Кладу в пакет пиджак и свитер. Ношенные, но качественные, классика, долгий тренд. Беру билет в Гатчину, падаю в электричку.  Вспоминаю, что пакет у меня ни много ни мало — полиэтиленовый, хотя и красивый. Волнуюсь. Как бы не попасть под отмену у экоактивистов. А ведь дома было два тканевых шопера…

Поезд мчит на юго-запад от Петербурга. Устроившись на скамейке, я открываю афишу «Круговорота вещей в народе». Читаю: Акция, где ненужные вещи получают вторую жизнь. В этот раз, в честь трёхлетия «Круговорота», — обмен вещами пройдёт в форме своп-вечеринки. В России своп-вечеринки проходят с 10-х годов, пришло время гатчинского дебюта. Своп, шеринг, обмен — название сути дела не меняет. И всё-таки мыслю по-карамзински: заимствование в культуре прижилось, и органично воспринимается. Значит, словом можно пользоваться.

Swap в переводе с английского означает «менять», «обмен». Сюда приносят вещи, которые отягощают шкафы лишним грузом: одежду, обувь, аксессуары, книги, бытовые предметы и цветы. История свопов началась в 1990-е в Соединённых Штатах.

 Своп-вечеринка проходит в торговом центре на въезде в Гатчину. Прежде чем на неё попасть (это на втором этаже), играю в квест по теме Zero-waste (концепция жизни с «нулём отходов»). На белом столике лежит упаковка из-под яиц, зубная щётка и пластмассовый стакан для сметаны. Эко-активистка Карина Зарницкая предлагает назначить предметам, которые сдать в переработку нельзя, повторное применение. «Щеткой — чистим обувь, лотки от яиц — можно отдать дачникам, в стакан — что-то положить… Вроде бы все». Пока что я отличница.

— Карина, зачем люди приходят на свопы?

— Это объединяет людей, причём не только тех, кто хочет, чтобы меньше отходов уехало на свалку. Здесь всегда лёгкая атмосфера, много людей. Это —  как минимум — интересный способ провести выходные.

Англицизмом «swap» волонтёры Гатчины рассчитывали привлечь к обмену молодых людей. За три года «Круговорот вещей в народе» приобрёл устоявшуюся взрослую аудиторию. Для сравнения: в Петербурге на свопы приходит, по большей части, молодёжь.

 На следующей станции квеста мне предложили превратить мусор во вторсырьё: для этого я сортирую отходы. Отдельно — пластик (выбираю из сетчатого мешка, где всё свалено в кучу, несколько бутылок), отдельно — металл (выбрала банку пепси). В опасные отходы кладу батарейку, в бумажные — картонные упаковки. Держу в руке детские пластмассовые бусы и того же состава японскую игрушку. Кажется, она называется «Hello, Kitty». Отношу к пластику и ошибаюсь… Оказывается, пластмассовые безделушки не перерабатывают и в контейнеры для раздельного сбора их сдавать нельзя. Из всего многообразия пластика, который оказывается в наших руках, переработать могут лишь бутылки, пластиковую посуду многоразовую, флаконы из-под шампуней, бутылки из-под моющих средств. Не перерабатываются и упаковки из-под яиц, и тюбики для зубной пасты.

На последней станции мне показывают этапы того, как пластиковая бутылка превращается в гранулы, а гранулы в синтепон. На столе лежит плед и игрушка из переработанного пластика. Одеться в вещь из такого материала, пожалуй, не хочется, но использовать в быту — вполне себе.

И вот, наконец, захожу на своп-вечеринку. Оглядываюсь, оцениваю небольшой отдел в торговом центре. У входа стоят волонтёры в жёлтых нарядах, дети собирают оригами. Вокруг апельсиновые стены, под потолком — самодельные гирлянды из ненужной материи — продукт эко-переработки. Играет музыка, гудят, выбирают, ищут люди. Спертый воздух ТЦ шепчет о катастрофе перепотребления. Пожалуй, на улице было бы натуральнее.

На рейлах — пуховики и пальто, свитера, футболки, платья. Примечаю модный, хотя и потёртый винтажный жакет, юбку бохо, несколько базовых кофточек.

Отдельный стол занимает спортивная одежда, своё пространство у обуви.

В начале эклектичных туфельно-башмачных рядов — две пары  фиолетовых детских сапог. Наверное, их носили близнецы. Чёрные туфли-лодочки, с бумажными формодержателями (какой внимательный их прошлый хозяин!). Рядом — поношенные сандалии-гладиаторы. Резиновые тапки, домашние тапочки. Красные лодочки. Молодая тонкая девушка берёт в руку сначала коричневый ботинок с пряжкой, потом чёрную туфлю. Рассматривает их, улыбается.

Вещи, которые не забрали, могут пойти на постсвоп. Волонтёры отправляют их в секонд-хенды, что-то забирают себе или выставляют в группы в соцсетях и на электронных торговых площадках. Своп-культура частично компенсирует экологический вред быстрой моды. В странах с развитой экономикой люди выбрасывают тонны текстиля. Из-за его производства тратятся колоссальные объёмы воды (например, для хлопковой футболки — почти три тысячи литров). Вещи из синтетики выделяют при стирке микропластик. В почве и организме человека оседают пестициды и тяжёлые металлы, используемые для выращивания хлопка и покраски ткани.

 Моя кофта найдёт хорошую хозяйку, я это знаю. Всё-таки она красная, да ещё и турецкая. Без пятен и деформаций. Кладу их с пиджаком на стол сортировки. Волонтёры осматривают мою лепту, набрасывают на плечики и тут же уносят в зал. Я отхожу. Облюбовав пару стаканчиков рассады алоэ, решаю проверить, как там мой пиджак. Покупала я его в двадцать лет, то есть два года назад, на деньги от частных уроков. Оборачиваюсь к рейлу, где висит плотный «верх». Две пытливые девушки, возможно, в шеринге опытные, разглядывают мой эковклад. «Смотри, а вот это уже ничего!». Оценили. Значит, оценили! Я улыбаюсь: мой чёрный, в тонкую белую полоску, пиджак — молодец! Открылась его вторая жизнь.

Ксения Ишенина и Софья Высоцкая

Ксения Ишенина, руководитель «Круговорота вещей в народе», хочет научиться шить. Большинство вещей массмаркета не привлекают взгляд. Апсайклинг — вид декорирования, когда б/у вещь реставрируют и стилизуют под человека — приходит на выручку. «Сейчас модно из нескольких, трёх-четырёх рубашек, сшивать одну. Полоски, воланы, фурнитуру добавлять, — делится Ксения. — Это и называется: давать вещи вторую жизнь. Когда на рубашке, например, пятно — а я просто другой рукав пришью, и потом добавлю детали: получится эксклюзив».

Я смотрю на гостей своп-вечеринки. Одни бывалые, предугадывающие ассортимент, социально ориентированные. Другие пытливые и скромные: оно и видно — новички. Есть приходящие за идеей, обычно из своих, из экологических организаций. Экоактивисты грезят тем, чтобы на своп приходили осознанно, а вещи брали без шопоголизма и импульсивности: тогда они будут носиться. Но вопрос ведь довольно зыбкий. И, приходя в торговый центр, признаёмся: мы часто не доверяем сами себе. Мозг опережает, делает выбор раньше, чем мы успеваем об этом подумать. Руки сами тянутся к вещи, а нас тянут к перепотреблению. Мы выбираем то, что напоминает детство, или то, что сейчас остро модно и на слуху.

— Люди относятся потребительски или перекладывают на нас ответственность за судьбу плохих вещей. Такие вещи не пристроишь в секонд-хенд, из них даже не сделаешь тряпки, — говорит Ксения Ишенина. — Дело в том, что переработки ткани, как таковой не существует. Максимум, что можно из неё получить, — обтирочную ветошь или регенерированное волокно (материал для шумоизоляции, наполнитель). Поэтому самый доступный способ помочь Планете — не дать вещи уйти раньше срока».

Своп-вечеринки могут иметь определённую тематику: например, обмен вещами определённого сезона, обмен книгами или игрушками для детей, женской одеждой Plus Size. Своп «Круговорота…» посвящён концепции Zero Waste — жизни с минимумов отходов.

 Моя следующая собеседница, экоактивистка Татьяна Галюк старается покупать вещи б/у. 15 лет она сортирует мусор, волонтёрит в экодвижениях. «Внутри к осознанному потреблению готов каждый, — говорит Татьяна. — Просто не каждый увидел пример, как это нужно делать. Мы приходим на шеринг, чтобы показать наши ценности: нужно своими делами беречь природу».

Своп завершался. Вещи остывали от перетряски. На рейлах и стеллажах — линии, стопки, кучки. Из ткани, резиновые, кожаные, большие и маленькие. Прежде чем покинуть комнату с оранжевыми стенами, я задумалась об азарте берущих. Ведь при мне мужчина и женщина повздорили из-за бродяжей сумки-баула. Мужчина её «отвоевал», женщина, следуя инстинкту «бей или беги», уступила. Разумное потребление — идея всё же высокая, а приобретательство — широкая.  Что до дающих — они выходили с вечеринки, кажется, полностью удовлетворёнными. Для них ведь это расхламление, «плюсик в карму», экологический вклад, доброе дело.

Люди выносили пакеты, игрушки, книги, или как я — новое жизненное знание. Мужчина в толстых очках с начальственным видом обнимал руками цветок. Это был искусственный фикус с пёстрыми листьями. Фикус в красном горшке, откуда почему-то торчали перья и нитки. Он гордо нёс свой  трофей — золочёный китч нулевых, я бы сказала, славянский шик.

Софья ВЫСОЦКАЯ