«С Большеколпанским Домом культуры в моей творческой жизни было связано много интересных страниц», — рассказал театральный режиссёр, педагог, руководитель творческого объединения «ТЕАТР и К°» Юрий Давыдкин.

— Рождение в 1974 году нового творческого коллектива — театральной студии, первые спектакли: «12 ночь» В. Шекспира, «Маленький Принц» Антуана де Сент-Экзюпери (с уникальным талантливым, трудолюбивым мальчиком, исполнителем роли Маленького Принца, сыном заведующей Большеколпанской библиотекой Вадиком Ельшаниным), концерты, агитбригады по полям и фермам совхоза «Гатчинский», а ещё моя любовь к нашей актрисе, исполнившей роль Оливии в спектакле «12 ночь» и прекрасному художнику — оформившему не один наш спектакль в Больших Колпанах и позднее в Гатчине — Лидии Июдиной, ставшей моей первой женой. Храню нежные чувства и память о ней всю свою жизнь.

В то время директором Дома культуры была Зинаида Ивановна Объедкова, известная в деревне своими талантами и организаторскими способностями.

Нынешний Большеколпанский культурно-досуговый центр возглавляет  культуролог, продюсер, менеджер, узкий специалист во многих областях культуры и творчества, превосходно разбирающийся во всех стилях,  направлениях и тенденциях развития культурно-просветительской и досуговой работы, самодеятельного любительского творчества — Ирина Вениаминовна Фёдорова.

Творческое объединение «ТЕАТР и К°» при МБУ ГМО «Молодёжном центре», «Гатчинском Доме Молодёжи», которым я руковожу по приглашению директора, выступал со своими спектаклями на сцене Большеколпанского КДЦ. Ирина Вениаминовна всегда делилась со мной очень точными и тонкими наблюдениями, точной критикой и предложениями для наших спектаклей и я неоднократно удивлялся глубоким познаниям и кругозору директора, в том числе — и в тонких материях  любительского драматического творчества.

***

 В 1974 году я оканчиваю театральное отделение Ленинградского областного культурно-просветительного училища. По распределению попадаю на работу в Гатчинский районный отдел культуры на должность заведующего автоклубом. (Автоклуб — микроавтобус, оборудованный кинопередвижкой, на котором разъезжала наша концертная агитбригада по красным уголкам совхозов и колхозов Гатчинского района с культурными мероприятиями и концертами).

На полставки устраиваюсь руководителем театрального коллектива в  открывшийся в 1970 году новый дом культуры совхоза «Гатчинский» в посёлке Большие Колпаны, что в трёх километрах от Гатчины.

Через полгода мне нужно защититься дипломным спектаклем, чтобы подтвердить свои качества молодого культуролога-руководителя театрального коллектива. В училище я ставил на третьем курсе короткую версию-ремейк пьесы Вильяма Шекспира «Двенадцатая ночь, или Что угодно». Идея эта во мне не перегорела, и я решил в отношении дипломного спектакля  двигаться дальше в этом же направлении.

И вот передо мной на краю посёлка Большие Колпаны новое здание дома культуры с надписью прописными буквами: «Дам Культуры». Дому Культуры как-то сразу захотелось поверить — он даст!   

Моя первая встреча с будущими актёрами не сулила мне никаких надежд. Горстки любителей-авантюристов, пришедших на первую встречу и читку пьесы, не хватило бы, чтобы раскидать по ролям персонажей даже основного событийного ряда пьесы. Но потихоньку народ стал подтягиваться.

Дом культуры был просто новенькой пустой бетонной коробкой. Хоть «ау» кричи и слушай собственное эхо! Не было ни одежды сцены, ни театрального света, ни микрофонов, ни акустики, ни мебели, ни техники. Одни грубо сколоченные из досок подмостки большой, голой сцены, и пустой огромный зрительный зал с сиротливыми рядами стареньких, неизвестно откуда завезённых, списанных театральных кресел.

И так мы замахнулись на Вильяма, нашего Шекспира. Спектакль надо было как-то «одевать». Нужны были, хотя бы, самые примитивные декорации, рапиры, шпаги для дуэлей, сценические костюмы, и я отважно отправился попрошайничать к хозяевам Дома культуры — профсоюзному комитету совхоза «Гатчинский».

Убеждал я их долго, с пафосом, используя весь мой комсомольский задор, расписывая, сколько радости и желания трудиться с невидимым доселе «энтузязизьмом» принесёт рабочим совхоза просмотр нашего будущего спектакля.

После долгих уговоров я получил — наконец-то — в подотчёт наличными  целых двенадцать рублей: ровно на каждую шекспировскую ночь — по рублю.

На эти деньги одному можно было ещё как-то протянуть неделю, не умерев с голода, но как на эти деньги обеспечить всем необходимым двухчасовой спектакль, да ещё эпохи Возрождения? 

Я понял, что влип я со своей театральной авантюрой крепенько, миссия была просто невыполнима. Но отступать было некуда — впереди диплом. Жизнь толкала меня встать на путь преступлений. Студийцы, при моём руководящем преступном попустительстве, отрывали рейки от заборов, воровали постельное бельё с сушилок, тащили откуда-то, сколько можно (краски, кисти, картон, бумагу), и складывали всё это в нашей комнате в доме культуры. Репетиции шли круглосуточно: ночью, днём и вечером, так как актёры работали и учились в разные смены, а те, кто был свободен от репетиций, занимались изготовлением декораций к спектаклю. Последние два месяца я даже в Гатчину домой не ездил, спал на каком-то пыльном физкультурном мате за киноэкраном и питался сухомяткой.

Но была одна неразрешимая проблема: где взять элементы декораций, бутафории, костюмы, реквизит, шпаги, рыцарские доспехи — обязательно итальянские и обязательно в стиле XVI века.

Однажды я набрался смелости, заручился письмом председателя профкома совхоза «Гатчинский» и… поехал попрошайничать в Ленинградский театр имени Ленсовета (они в то время были шефами гатчинской культуры).

Не с первого раза я пробился к председателю профкома театра, актёру Владимиру Наумовичу Цыбину. Сижу в коридоре, куда выходят двери актёрских гримуборных. Как раз напротив двери с табличкой, на которой указаны имя и фамилии актёров, в том числе и Цыбина.

Меня заверили на вахте театра, что актёр Цыбин должен вот-вот прийти на репетицию. Так и сказали:  —  Ждите его у гримуборной.

Сижу уже около получаса, от нечего делать разглядываю таблички с фамилиями актёров на дверях. Ближе к выходу на сцену нашёл табличку: А. Б. Фрейндлих.

Вдруг дверь в коридор открывается и на пороге показывается она — Алиса Бруновна Фрейндлих. Богиня, Императрица! Идёт себе вживую, как простая смертная, по коридору, вот-вот пройдёт мимо меня. На мгновенье остановилась, бросила беглый взгляд на меня и зацепилась взглядом за мою сумку. Сумку себе я сшил из деревенского разноцветного половичка. Сложил в шесть раз; разрезал, где надо, — получились карманы; прошил шерстяными разноцветными верёвками; пришил длинную ленту, чтобы носить через плечо. Вот и весь нехитрый крой.

Я понял, что я вряд ли заинтересовал её, а вот на мою «хиповскую» сумку она точно глаз положила:

— Какая у Вас оригинальная торба. Купили, или сами сшили?

— Сам, — проблеял я, онемев от страха, перед кумиром моей театральной студенческой юности.

— Необычная, стильная вещь, — продолжила разговор Алиса Бруновна.

Дрожащими руками я нащупал в сумке полиэтиленовый пакет и быстро вывернул всё содержимое сумки в пакет.

— Вот, возьмите! Это Вам! Я восхищён Вами! Я — я — я!.. Я боготворю Вас! Вы гениальны! Я выпускник театрального отделения Ленинградского областного культурно-просветительного училища. Пока я учился, я пересмотрел все спектакли театра имени Ленсовета с Вашим участием. Я восхищен Вашим талантом!.. Вы, Вы, Вы!.. — Я не нашёлся от робости, что ещё ей сказать, как выразить свой щенячий восторг перед гениальным творчеством примадонны сцены.

Она попыталась отказаться от моего подарка, но я её уговорил принять этот скромный дар от всего сердца поклонника её великого таланта.

— Если Вы её не возьмёте, я просто возненавижу её и выкину в помойку! — сказал я.

Она приняла сумку и с интересом стала её разглядывать.

И тут меня, идиота, понесло:

— Скажите, а правда что артист театра такой-то развёлся со своей женой и ушёл к любовнице?

Выражение лица моей богини резко изменилось, в глазах показался холод, отчуждение и даже презрение ко мне, как она это превосходно умеет делать на сцене. Она посмотрела на меня замораживающим взглядом Снежной Королевы:

— Молодой человек, мы с Вами коллеги и творческие люди… Никогда! Слышите меня, никогда не позволяйте себе залезать, даже в мыслях, в личную жизнь людей. И не позволяйте себе судить и обсуждать их поступки. Это дурной тон. Любите театр, посвятите себя служению ему и людям без остатка и занимайтесь только творчеством!

Сказав это, она, закинув мою «хиповскую» торбу себе на плечо, по-королевски проплыла мимо меня в свою гримёрку.

А я остался один и всё крутил в своей голове сказанные мне слова. И несмотря на устроенную ею мне выволочку, всё равно чувствовал себя обалдевшим от счастья.

Владимира Наумовича Цыбина я так и не дождался, и решил уже уезжать домой в Гатчину, чтобы приехать как-нибудь в другой раз.

Уже отчаявшись совсем, сталкиваюсь на проходной театра нос к носу с… «Андреем Рублёвым» — актёром Анатолием Алексеевичем Солонициным. Бросаюсь в ноги и прошу его помочь: связать меня с неуловимым председателем профкома Владимиром Наумовичем.

И чудо происходит. Всего один телефонный звонок Солоницина и — вуаля!.. Театр готов подарить нам целый грузовик списанных декораций, костюмов, реквизита, театральной мебели, рапир, шпаг, рыцарских доспехов, гримировальных принадлежностей и ещё много такого драгоценного, списанного за ненадобностью театрального хлама. Раздобыть грузовик в совхозе «Гатчинский» и вывезти всё это из театра в Большие Колпаны было делом времени…

И вот, наступил день показа. Принимать мой дипломный спектакль приехала из училища комиссия — во главе с моим мастером, Феликсом Михайловичем Фильштинским (режиссёром, педагогом, родным братом известного Ленинградского режиссёра, преподавателя актёрского мастерства и режиссуры «Ленинградского института театра, музыки и кинематографии – ЛГИТМИК», профессора Вениамина Михайловича Фильштинского). Трясусь от страха, как осиновый лист. Спектакль в разгаре. Вот уже в проходах зрительного зала Большеколпанского Дома культуры дерутся на шпагах Эндрю Эгьючик, Себастьян и сэр Тоби Белч в рыцарских доспехах. Вот подходит к концу финальная путаница, и Виола становится невестой Герцога Орсино, а её брат Себастьян женихом прекрасной герцогини Оливии. Финал, нескончаемые аплодисменты публики:   

— Мы такого здесь отродясь ещё не видали!

Цветы, объятия, поздравления с премьерой, с рождением нового коллектива театральной студии в доме культуры, поздравления начальства совхоза и профсоюзного комитета (а как же, они же тоже внесли свой вклад в развитие культуры на селе — аж целых двенадцать рублей).

Комиссия совещается бесконечно, и вот он вердикт: диплом сдан на  «отлично». Дальше праздничный стол, поздравления, тосты, потом… неясность, головокружение и падение на пол главного бенефицианта.

Прихожу в себя на третий день в больничной реанимации. Старенький доктор смотрит на меня с укоризной:

— Разве можно себя так загонять! Скажите спасибо Богу, что Вы от горшка два вершка, потому что с вашим давлением «60 на 40» человек нормального роста не дотянул бы даже до больницы — умер бы ещё в машине «скорой помощи». Берегите себя, ведь у Вас ещё вся жизнь впереди.

…А потом было поступление на факультет сценарного мастерства и режиссуры массовых праздников в Ленинградский институт культуры, и учёба в «ЛГИТМИКе», но это была уже совсем другая история.  

Юрий ДАВЫДКИН 

На верхнем фото: Юрий Давыдкин – наши дни 

Справка.                               

В конце 40 годов на территории совхоза «Гатчинский», освободился один из домов бараков, который решением правления совхоза был передан под сельский клуб.
С этого дня культурная жизнь Больших Колпан начала активно развиваться. Люди и трудились и культурно отдыхали. Вечерами после работы молодежь сходилась в клуб на танцы, пели песни о жизни и о любимых…, проводили собрания, иногда даже очень показательные…
В 1967 году в местной газете – Гатчинская правда опубликована статья «Не клуб, а холодильник»…

Результат собрания и публичной статьи в местной газете не оставил себя долго ждать, в 1972 году принято в эксплуатацию новое здание клуба и культурная жизнь территории забила новой волной….
На праздник «Урожая» – новое здание впервые распахнуло свои двери. Его открытие стало большим событием для жителей деревни. Просторный зал на 200 мест, прекрасная сцена(по размерам не уступает городским), библиотека, фойе, репетиционные комнаты.
В Доме культуры проходили все совхозные мероприятия, чествовали передовиков производства, крутили пластинки, ставили сценки и спектакли местной самодеятельности, пели в хоре, приезжали артисты, проводились встречи с писателями, известными личностями, каждые выходные играл ВИА…
Дом культуры являлся местом регистрации браков. Таким образом, учреждение выполняло не только культурно-развлекательную функцию…
Это стало единственным местом, где встречались и продолжают встречаться земляки, ведь в ту пору здание считалось одним из лучших.
В доме культуры работала киносеть, проводились киносеансы для взрослых и детей. А когда привозили индийское кино, в зале просто не оставалось свободного места!
Судьба Дома культуры неразрывно переплетена с судьбами тех, кто стоял у истоков, кто здесь творил, тех, кто дарил свой талант, тех, кто любил и всегда ждал зрителей, тех, кому лучшей наградой были полные залы и громкие овации. Личность каждого из них нашла отражение и в судьбе Большеколпанского Дома культуры.
Через его сцену прошло не одно поколение наших жителей.
Первым директором нового здания стала Объедкова Зинаида Ивановна.

Точную дату образования клуба совхоза «Гатчинский» по имеющимся в архиве документам установить не удалось, первое упоминание о клубе датировано 4 мая 1948года.
3 сентября 1952 года упоминание о Колпанском сельском клубе обнаружено в приказах отдела культурно-просветительной работы исполкома Гатчинского районного Совета депутатов трудящихся. Точную дату передачи клуба с баланса совхоза в сеть государственных учреждений культуры установить не удалось.
11 июля 1953 года на основании Постановления Совета министров РСФСР от 09.06.1953. № 733 и решения Ленинградского областного Совета депутатов трудящихся от 30.06.1953. №36 п.9 отдел культурно-просветительной работы преобразован в отдел культуры. С этого времени Колпанский сельский клуб подчиняется отделу культуры исполкома Гатчинского районного Совета депутатов трудящихся.
С июля 1959 года, предположительно, в связи с ликвидацией Колпанского сельского Совета (Совет был ликвидирован по решению Леноблисполкома от 10.07.1959) – клуб был вновь передан в подчинение совхозу «Гатчинский».

Источник: https://dk-kolpany.lenobl.muzkult.ru/