23 октября 2025 года ушла из жизни  Александра Алексеевна Морозова, выдающийся архитектор и почётный член Санкт-Петербургского Союза архитекторов.

Александра Алексеевна жительница Петербурга и сиверская дачница. Она внесла огромный вклад в историческую память и культуру Гатчинского округа. Александра Морозова автор памятника «Победам Витгенштейна» в посёлке Сиверский, а также по её проекту были созданы входные врата на Дружносельском кладбище с изображением Пресвятой Богородицы. Александра Алексеевна мечтала установить памятник Ивану Ивановичу Шишкину, любимому художнику многих людей, но, к сожалению, не успела это сделать. Её последним значительным художественным достижением стал памятник Анне Ахматовой в  Сиверском.

В 2016 году наше издание писало о работе Александры Алексеевны над памятником “Победам Витгенштейна”. Предлагаем вашему вниманию это интервью Николая Монастырного.

Мечта, ставшая реальностью

Александра Алексеевна Морозова – архитектор в десятом поколении, праправнучка первого архитектора Петербурга Н.Ф. Гербеля, член Союза архитекторов России. Работала главным архитектором проектов в институте ЛенНИИПроект.Среди её работ: Учебно-лабораторный корпус ВМА на ул. Лебедева, корпус радио-телепередающего центра на ул. Павлова, комплекс музыкальной и художественной школы, общежитие ГИДУВа с бассейном на пр. Просвещения, жилые дома и интерьерные проекты.

Именно она является автором памятника «Победам Витгенштейна». Сегодня Александра Алексеевна, жительница Сиверского, вспоминает, как это было:
– Осенью 2011 года ко мне пришли местные жители и говорят: «На будущий год у нас исполняется двести лет победы над Наполеоном. Сделайте памятник». А они знают, что я архитектор. Делегацию возглавляла Лидия Александровна Финогенова, с которой мы написали книгу «Наша Сиверская», выдержавшую уже четыре переиздания.
В ту же осень, в октябре, я сделала проект памятника. Он был исполнен молниеносно: села – и сделала. Дело в том, что в Павловске есть колоннада Аполлона, руина, которая ещё на первом курсе Архитектурного института, в 17 лет, произвела на меня сильное впечатление. И этот архитектурный приём я несу через всю жизнь, мечтая его реализовать. Подобная ротонда есть и в Севастополе, и в Алуште. И я подумала, что архитектурное произведение в подобном стиле очень подойдёт для памятника П.Х. Витгенштейну.
Я проект делала с радостью, как будто знала, что именно такой памятник и нужен. На этом месте не может быть ни монумент, ни какой-нибудь бюст, здесь должна быть цельная архитектурная композиция. И колоннада словно встречает тебя с распростёртыми объятиями. На этом месте когда-то была беседка, крытая. Её можно было видеть, спускаясь вниз по улице от станции. Потом она исчезла. Так что место для памятника выбрано очень хорошее, светлое, он будет виден издалека.
Кому я ни показывала проект, всем он очень нравился. Он стал трудом всей моей жизни, исполнением мечты. В этом памятнике сконцентрировалось всё моё образование, опыт десяти поколений моей семьи.
После создания проекта требовалось обратиться в местную администрацию, но бывшее руководство поселения выступило резко против памятника. Мол, Витгенштейна никто не знает.
А потом появился Владимир Николаевич Кузьмин. В «Юбилейном» прошли общественные слушания, на которых каждый кричал, что ему нужна своя канава, свой мостик, своя лампочка, свои дороги. А тут колоннада какая-то. Те, кто пришли на слушания вообще не воспринимали идею памятника.
На этом собрании всё было очень нехорошо. Я была просто в ужасе. Когда выходила после собрания, ко мне подошёл Кузьмин и говорит: «Нет денег ни на дороги, ни на лампочки, ни на свет, но я хочу сделать этот памятник!» Ведь, действительно, в Сиверской не осталось ничего, что бы являлось исторической ценностью. Хотя мы имеем такого героя, как Витгенштейн! А дворец его разрушен, костёл разрушен, парк просто исчез.
И Кузьмин говорит: «Давайте заниматься согласованием проекта». Эти согласования проводил один из местных депутатов. Я сдала официальный проект, но, чтобы начать строить, требовалось провести то ли пятнадцать, то ли семнадцать согласований, я не помню сколько. Пожарная сигнализация, дорожная сигнализация, экологическая, культурная экспертиза.

Затем проект был единогласно одобрен членами Совета по культуре и искусству при главе администрации Гатчинского района: и по самому памятнику, и по месту расположения. И строительство памятника началось.
А потом появляется бюст! Я думала, что сделаю только колоннаду и напишу: «От Клястиц – до Парижа». И всё. А тут мне звонит из Печор Петя Бабенко и говорит, что там установили памятник Витгенштейну! Потом он привёз и фотографию бюста. Как так? Почему в Печорах? Несправедливо. А у меня много знакомых в архитектурном сообществе Петербурга. Я позвонила директору выставочного центра Союза художников Александру Сайкову и поинтересовалась, кто сделал такой бюст. И оказалось, что сделали его наши, ленинградские скульпторы. То есть, Петербургский Союз художников, скульптурный отдел.

Я говорю, что мне тоже нужен такой бюст. Может, можно копию сделать? Потому что оригинал изготовлен из бронзы. Мне дали телефон директора скульптурного комбината Юрия Михайловича Павлова, мы созвонились, я лично ездила на проспект Мориса Тореза для решения вопросов и получила все согласия.
А потом мне нужно было доставать деньги. Как оказалось, из бронзы делать в три раза дороже, чем из искусственного камня. Поэтому нам сделали копию из искусственного камня. Самое поразительное, что в Союзе художников все шли мне навстречу, и я встречала только благожелательное отношение.
Вот так, с миру по нитке мы и создали памятник «Победам Витгенштейна». Признаюсь честно, он стал моим самым драгоценным проектом!