Полёты во сне и наяву (Рождественская быль) — Анна Забытовская

II.

Однако радости произошли чуть позже, а пока… Пока я стояла в «Шереметьево» со своими тремя неприлично большого размера поклажами пред светлы очи проверяющих на стойке регистрации. Пока я выжидала своей очереди, воспоминания о первом только что произошедшем полете, полете номер 1, несколько поколебали мой восторженный порыв.

Вернее, даже не о самом полете (он был слишком коротким, чтобы успеть призадуматься о чем-либо , разве что закрыть окно иллюминатора, чтобы как будто дома сидишь, у торшера) ,а о том, что ему предшествовало. Я не то чтобы ожидала море провожающих меня друзей и пышных прощально-напутственных речей (собственно, мои немногочисленные друзья все как на подбор оказались ужасно заняты именно в этот день в столь ранний утренний час). Я это знала и успела даже смириться со своей судьбой этакой сиротинушки, которую некому даже проводить на  чужбинушку. Таксист радостно согласился за умеренную плату дотащить мои безразмерные сумко- чемоданы. Ученики мои благодарные отзвонились и посетовали, что время моего отлёта трагически совпадает со временем начала занятий в школе, а кто, если не я, учил их быть прилежными ребятками, не опаздывающими на уроки?

Но хотя бы звонка от самой лучшей и верной подруги Симки с пожеланиями счастливого пути я все-таки ожидала. Подруга была самая, что ни на есть настоящая, способная в экстремальных обстоятельствах дать кров и пропитание в любое время дня и ночи, невзирая на количество спальных мест в доме. Она,  конечно же, много, очень много работала (безусловно, мужа и деток надо кормить), но и я летела в незнакомую даль впервые в жизни, и даже без всякого пропитания. Мне было на самом деле немножечко страшно. Но звонка я так и не дождалась, и позвонила сама, пожелав этого самого доброго пути себе лично от ее имени. Это лучше, чем ничего. Значит, мне точно «нечего терять, кроме своих цепей».

Впрочем, главное – не потерять чемоданы и паспорт. А также кошелёк и голову заодно, потому что я знала о своих «могучих» способностях по этому поводу. В то время, как я восторженно беседовала с попутчиками или думала о смысле жизни, в самый неподходящий момент исчезали мои сумочки, зонтики, деньги и книжки неоднократно.

Две молодые и стройные до безобразия девушки мило щебетали о чем-то своём. Обе были длинноволосыми сногсшибательными русалками, какие вскружат голову любому легко за несколько секунд. Они же одновременно были регистраторшами на багажной стойке. Но я, к сожалению, была не мужчиной, и на их чары не поддалась.

На мое скромное, но навязчивое предложение оплатить мой второй багаж они отреагировали весьма странно. Одна глянула на другую, поморщившись. Та другая приподняла удивленно плечи. Обе обратились с неким вопросом к стоявшему за соседней стойкой парню. Наконец, посмеявшись вдоволь над какими-то им одним известными отвлеченными приколами, они все трое снисходительно разрешили мне проследовать через турникет безо всякой дополнительной оплаты. Одна из них заговорщицки шепнула мне, что, мол, если я притворюсь, что мой второй чемодан и есть моя ручная кладь, то всё должно пройти просто на ура.

В мою видавшую виды российскую душу закрались некоторые сомнения… Все-таки я лечу в чужестранную Америку, где никогда еще не ступала ни одна моя нога. Английский язык знаю весьма приблизительно, и следующий мой пункт — Лос-Анджелес — это ещё не конечная точка моего предсвадебного путешествия. Но я даже не вспомнила на тот момент, что в моем кошельке лежат сплошь российские мятые рубли и только случайно оставшиеся от прохождения медицинской комиссии в посольстве свеженькие 20 долларов. Милый прислал необходимую, но достаточную сумму для всех этих визовых манипуляций. Какой молодец.

Но с другой стороны — любому приятно сэкономить. И я проникновенно поблагодарила моих благодетелей за столь неожиданное счастье. Легким шагом и даже с некоторым ощущением мнимого превосходства над Правилами Аэрофлота я поспешила к следующему трапу.

И вот — о чудо! Я сижу в переполненном аэрофлотском аэробусе, прижатая с двух сторон дядечками массивной конструкции, и думая, какого хрена я надела эту короткую юбку? Не то, чтобы она мне мешает, но она явно вызывает наводящие вопросы у лиц противоположного пола. Я это чувствую всеми фибрами своей души и даю себе торжественную клятву притворяться спящей все 11 часов полета, не вступая ни в какие разговоры.

Вопросов намечалось слишком много, ибо каждый из них, не таясь и зная всё о лояльности правил поведения в полете родной российской авиакомпании, выкладывал из запасников свои стандартные сопутствующие материалы — бутылочки. Не с детским питанием, конечно, а с самым что ни на есть взрослым содержимым – вино, водка, коньяк. Мне сразу вспомнился тот, который хотел вернуться за перчатками… Жестким усилием воли я заставила себя погасить неприятные воспоминания и устремилась к ощущению предчувствия неумолимо надвигающегося счастья.

Каким приятным может быть полёт, если все иллюминаторы закрыты, все дрыхнут спокойным беспробудным сном (по крайней мере, ужасно хочется, чтобы маленькие дети, все как один, спали, хоть я их и люблю всеми фибрами своей души), и стюардессы с ласковой заинтересованностью в густо накрашенных глазах интересуются твоими гастрономическими пристрастиями и другими легкомысленными желаниями. Но каким он может быть утомительным, если сидящие рядом начинают свое хорошо отрепетированное представление — сначала выпьем по рюмашечке, потом по стаканчику, а потом пойдем плясать и веселиться, можно даже в кабину пилотов, в то время когда другим ужасно хочется тишины или вообще, уединиться на каком-нибудь необитаемом острове.

Мне же захотелось на такой остров буквально через полчаса. А надо было выдержать еще 10 с половиной. Молодая женщина лет 30 немедленно зарычала в ответ на их первый же вопрос, демонстративно закрывшись подушкой. Она явно была россиянкой. К бабушке, сидящей неподалеку, обращаться было совсем уж бесперспективно, поэтому всю мощь своего якобы искрометного юмора они обрушили на меня. Спать я все равно не могла, ощущение торжественности момента вливало в меня дополнительные эмоциональные силы, поэтому я опрометчиво ввязалась-таки в беседу.

Пока алкоголь не завладел их умами безоговорочно, это еще имело какой-то смысл. Они сделали мне множество комплиментов не только по поводу длины моей юбки, но и про мои миниатюрные розовенькие тапочки на каблучке.  Кроме того, я узнала много совершенно не нужной мне информации о том, у кого сколько любовниц, кто как умеет совмещать приятное с полезным и сколько надо выпить, чтобы разглядеть настоящую женскую красоту. Я имела диаметрально противоположную точку зрения по всем перечисленным выше вопросам — мы были словно с разных планет. Американцы так не пьют – с неким утешением думала я. Американцы заняты работой, как сумасшедшие. И правильно делают.

Эти парни тоже, вроде как, в перспективе были заняты делом — они летели в Лос-Анджелес на работу по контракту. Строить какие-то корабли или самолеты. Может, даже космические. Это мужское занятие, думала я, предполагает наличие мозгов. Почему же вы, милые, только и думаете, что о юбках и выпивке? Мои незатейливые мысли прервал сидящий слева великан. Он молчал (потому что не пил). А может, потому, что он был их начальником (впрочем, тогда получалось, что они, по крайней мере, бесстрашные).

— А вы в гости или как? — любезно поинтересовался он, пытаясь немножко ухаживать за мной. Пустые стаканчики забирал, например.

Узнав, что я лечу к новоиспеченному американскому жениху и «сразу замуж», он просто рот открыл.

— А вы смелая! — оценил он мою прыть.- Я бы вообще не мог жить в Америке, хоть и летаю туда регулярно.

— Почему? — я искренне не понимала.

— Другая планета, — коротко пояснил он.

Но я все равно не поняла. Почему другая? Воздух тот же самый. Не разреженное космическое пространство. Люди — такие же, у всех по две руки, ноги, одна голова и печёнка наверняка справа.

Это я потом поняла, что же он имел в виду. И что в головах, которые сидят на одинаковых вроде бы шеях, такие разные мысли , настроения и жизненные ПРИОРИТЕТЫ (впрочем, я не проверяла в словарике, есть ли in English такое слово? so sorry about that) . И даже сердце у некоторых точно не с положенной природой стороны, а где-то вероятно в недрах офисного кейса. Или айфона самой последней модели.

— Ага! Я тоже не могу там находиться больше месяца, — включился один из молодых. — По жене скучать начинаю.

Вот вам и приехали! Только что рассказывал о своих походах «налево», а теперь… А еще и нас, девушек, обвиняют в непоследовательности. Однако не безнадежен, с некоторым удовлетворением отметила я.

Но на шестом часу этой проникновенной беседы я стала впадать в бессильную ярость. «Ребята, я хочу отдохнуть! — просила их я, — я до полета спала всего 3 часа, я устала».

Спать хотелось просто ужасно, но глаза упрямо не закрывались, возбуждение нарастало по поступательной, в висках настойчиво стучали их навязчивые шутки и мое открывшееся сомнение, а есть ли вообще кислород на этой другой планете в окружающем её воздушном пространстве. Ибо по природе я была все-таки птицей и планировала немножко пофланировать над зелеными холмами загадочной Калифорнии. Крылья мои были просто сложены в некий невидимый постороннему глазу футлярчик. Но я знала, где хранится ключик от этого волшебного футлярчика…

Однако ребята были какими-то железными. Даже присутствие их непьющего начальника не могло спасти положение, хотя тот уже явно пытался довольно жестко приструнить их. Веселье не прекращалось ни на минуту.

К концу 11-го часа я уже готова была катапультироваться самостоятельно из этого душного и шумного салона в плотные слои атмосферы. Белые облачка мне помогут мягко приземлиться. Мои страхи, кажется, отступили на второй план. И тут объявили о скорой посадке в стремительно приближающемся Лос-Анджелесе. Город моей мечты номер 16J Самолет опаздывал всего на 20 минут.

Но если учесть, что на всё про все у меня было 40 минут (и почему мой заботливый ангел — Ракета — выбрал такое ненормальное расписание с минимальным запасом времени?), опоздание сильно усложняло мою задачу. А в задачах числилось получить мой сданный грузчикам багаж, суметь утащить его на моих хрупких плечах с учетом 8-сантиметровых каблуков новых белых сапог (я же должна быть красивой при встрече с мужчиной моей мечты!). А также произвести пересадку на другой терминал для местных рейсов в незнакомом для меня месте на почти незнакомом  языке. Учитывая, что без сна я пребывала уже  практически третьи сутки, задачи решить было не очень-то просто. Увлекательное путешествие плавно переходило в разряд проблемно-охренительных.

Окончание  следует…