Лазерный уровень, или Жизнь и смерть в маленьком посёлке городского типа (пасхальная сказка) — Артур Аршакуни

X. Витёк дважды моргнул фарами и тронулся первым, показывая дорогу. Через пятнадцать минут прибыли на место. Витёк подъехал туда, где была дыра в заборе и куча мусора, потому что отсюда до участка с могилой Андрея Леопольдовича по прямой было не больше двадцати метров.

Он поставил «Камаз» вплотную к забору и вышел, чтобы показать, где встать Серёге. Обежал оба автомобиля, прострелил взглядом через автомобили вглубь кладбища. Увидел в полумраке белое пятно зацветающего куста калины, снова завёл двигатель и передвинул грузовик левее. Посмотрел ещё раз.

— Понял? – сказал он Серёге и пояснил: — Ты поднимаешь валун и несёшь его через мою кабину прямо, никуда не крутишь и не вертишь. Я буду стоять там, у могилы, с мобильником.

— У могилы с мобилой, — меланхолично заметил Серёга.

— Да. И по моей команде майнуешь. Вопросы?

— Когда начнём?

Витёк оценил шутку, забираясь в кузов «Камаза», чтобы застропить валун. Серёга уже вытягивал стрелу к борту.

Закончив работу, Витёк спрыгнул на землю, показал Серёге мобильник и, перепрыгивая через мусор, побежал к забору.

Теперь надо было действовать как можно быстрее и аккуратнее.

Добежав до могилы Андрея Леопольдовича, он огляделся. Вроде тихо.

Он достал мобильник и набрал Серёгу.

— Давай, — сказал он.

— Угу, — ответил Серёга.

Потом томительно долго ничего не происходило, кроме сводящего с ума воя лебёдки.

А потом начали трещать и падать на землю ветви сосен.

У Витька всё внутри захолонуло. А потом из тёмного шуршания выплыл валун, плавно покачиваясь на стропах. Витёк прикинул на глаз.

— Малость левее, — сказал он в мобильник.

Стрела качнулась левее, и в этот момент один из стропов сдвинулся с округлой грани. Валун просел, стрела остановила проседание и отыграла назад. Валун заплясал, а Витёк только смотрел и покрывался потом.

Серёга молодец, дождался конца пляски и снова двинул валун дальше.

— Ещё пара метров, — сказал Витёк в мобильник. – Так. Опусти пониже. Теперь вперёд на полметра. Так. Ещё столько же. Так. Майнуй. Майнуй давай!

Валун лёг в изголовье могилы, надавил своей массой, но опоры, сваренные Витьком, не подвели, выдержали. Витёк освободил стропы.

— Сматывай свою удочку, — сказал Витёк в мобильник.

Снова завыла лебёдка, могучий крюк пополз наверх, и стрела начала втягиваться в гущу ветвей.

Витёк вышел через дыру. Серёга убрал стрелу на место и спустился с верхотуры кабинки на землю.

— Ну, как-то так, — сказал он со своей виноватой улыбкой.

— «Как-то так», — передразнил его Витёк. – Бесаме мучо, а не «как-то так»!

— Мы молотки… — начал Серёга.

— И пассатижи, — закончил Витёк и крепко стиснул протянутую клешню.

— Три тридцать, — сказал Серёга, глянув на свой мобильник. – Час до города, и там ещё минут сорок… Нормально уложились.

— Спасибо, — только и сказал Витёк.

— Дома порядок?

— Лучше всех.

— Разъезжаемся?

— Мне ещё кое-что осталось, — сказал Витёк.

— Ну…

Они обнялись, потом Серёга забрался в кабину своего монстра, завёл двигатель, тронулся, сделал поворот, захватив обе гравийные полосы по бокам асфальтового шоссе, просигналил на прощанье и с рёвом набрал скорость.

Сейчас только, когда стало совсем светло, до Витька дошло, что подъёмный кран у Сереги морковного цвета, а не грязно-желтого, как померещилось вначале.

Он вернулся к валуну, прошёл все участки на пути его полёта, подбирая обломанные сучья и ветки и перетаскивая их в кучу мусора. Потом выгрузил мешки, лопату, грабли и триммер, поехал домой, оставил «Камаз», открыл ворота, распахнул ворота гаража и вывел свой любимый японский манипулятор. Отмахнулся от выскочившей на шум Ангелины и бегающей за ней с лаем Мальвы, и поехал обратно к кладбищу.

Здесь было по-прежнему тихо. Витёк по ту сторону мусорной кучи вгрызся ковшом в грунт, выкопал траншею в метр шириной и метра четыре длиной, объехал кучу мусора и двинулся на неё с опущенным ножом экскаватора, сгребая ее в траншею.

Покончив с мусором, он засыпал его вынутым из траншеи грунтом и поехал по нему взад-вперед, утрамбовывая.

Он как раз хотел закончить, когда заметил подъехавшую «Ауди» Коляна. Заглушил двигатель и выбрался из манипулятора.

— Николай Донатович, а я… — начал он улыбаясь, но Колян не дал ему договорить.

— Ты что это делаешь? – играя желваками, спросил он.

— Я? – удивился Витёк и показал рукой. – Скажи спасибо, — я мусор тебе убрал, порядок навёл… Теперь ты можешь тут цветочки посадить, например, нарциссы…

— Не трепи мохнатую, — сказал Колян и показал рукой за кладбищенский забор. – Ты что, падла, творишь?

Витёк шагнул навстречу.

— Слушай меня внимательно, брателло, — сказал он. – Я в твой бизнес не встреваю. Бабульки-бабки… Бабульки-бабки, — повторил он и улыбнулся. – Хорошие бабки, верно? Но этот участок не твой. Я тебе заплатил и денежкой, и лазерным уровнем своим любимым. Камень ты не уберёшь, если только динамитом.

— Сука… — хрипло сказал Колян.

— Скоро к тебе я привезу вдову, — не обращая на его слова внимания, продолжил Витёк, — и ты оформишь ей бумагу, как полагается, со всеми печатями и подписями. А если она куда переедет, то оставит эту бумагу мне. Я эту могилу взял под личную охрану, вдове обещал. А слово я держать умею, ты, Колян, меня знаешь.

— Сука, — повторил Колян, повернулся и пошёл, почти побежал к своей машине.

— Ну ты и сука! – крикнул он ещё раз, хлопнул дверцей и, визжа покрышками, сорвался с места.

Витёк вернулся домой, загнал манипулятор в гараж, нетерпеливо махнул рекой выскочившей из дома Ангелине и сел в «Витару».

— Не забудь Васька разбудить! – крикнул он ей и выехал – в третий раз к кладбищу. «Ничего, — думал он со злой отрешённостью, — ничего, что наездился, — теперь лет на тридцать дорогу сюда забуду».

Неспешно прошёл, уклоняясь от сосновых веток, к могиле. Работы было много. Надо сначала выровнять землю, убрать коряги, камушки и откровенные сорняки, потом наметить контуры, внешний контур засыпать гранитной крошкой и разровнять граблями.

Окончание следует…