American movie и русские семечки — Анна Забытовская

I. Нинуля, подруга моя заокеанская, ты просила меня написать тебе что-нибудь обычное, простое. Вот, например, как мы с моим замечательным американским мужем проводим вместе свободное от его работы и моей адаптации время?

Я понимаю. Тебе любопытно, какие общие интересы могут быть у таких разных представителей двух национальностей, двух особей противоположных  традиций . А знаешь, мне самой интересно, потому что до сих пор мне не удалось уловить закономерность в этом волнующем процессе взаимопроникновения двух культур, тем более, что никаких таких культур тут и вовсе не наблюдается.

Как так, спросишь ты? А как же Бродвей и «ихние» мюзиклы, сражающие наповал своими яркими, самобытными музыкальными шедеврами? Как быть с Ваном  Клиберном? Всё-таки этот всемирно известный пианист родился  и  музыкально образовывался в той же Америке. Ванюша Клиберн, может, и родился, но это было настолько давно, что не имеет для меня лично такого уж большого значения. Я вижу совершенно противоположные явления в обыденной жизни, причём на каждом шагу. Ну, например, на прошлой неделе мы попытались культурно отдохнуть. Поехали на центральную набережную Сан-Франциско, где количество славных маленьких ресторанчиков прямо пропорционально количеству маленьких симпатичных корабликов, пришвартованных к причалам.

А причалов там – уйма просто! Они по цепочке переходят один в другой. 39-ый пирс — самый популярный:  огромный торгово-развлекательный комплекс удачно сочетается с великолепной смотровой площадкой, откуда виден весь залив с его шикарными мостами, переливающимися узорной подсветкой вечером и могуче устремлёнными в постоянную голубизну просторного неба. Просто загляденье! Чайки летают, кораблики качаются, океан играет вечерними синими красками , и мы идем – такие загадочные в своей интернациональной несовместимости.

Морские котики за причалом так мило резвятся своими неповоротливыми тушками! Именно тут их лежбище. Они, знаешь, похожи на тюленей, но немного более подвижные. Самцы, правда, гораздо больше по весу в сравнении с самками, а характер вообще сугубо деспотический! Чуть что не по нему – хлоп  затрещину подруге, или отшвырнёт детеныша, стоящего, вернее, лежащего, у него на пути. Не хотела бы я быть его жёнушкой! Однако туристы восхищаются. Такая живая достопримечательность! Но мне их жалко – лежат себе в вольере, в ограниченном пространстве. Только трубить и остается, когда тебе ни побегать, ни попрыгать, ни на рояле не поиграть.  И голоса у них такие утробные, тоскливые, диссонансы фригийского лада напоминают. Ну, ты помнишь, мы проходили это на втором курсе…

Так вот, гуляем мы с Лёвиком, аппетит нагуливаем для ресторанчика на воде. И тут мы натыкаемся на некое тело, лежащее на тротуаре. Тело, судя по всему, было женским и вполне себе привлекательной наружности. Мой первый позыв — скорей на помощь, человеку плохо — был очень быстро трансформирован в удивление. Данное тело в помощи явно не нуждалось. Наоборот. Ему, по всем признакам, было очень хорошо среди неожиданной прохлады нашего калифорнийского зноя (дело происходило в тенечке и в дневное время суток). Стоявшие рядом друзья искомого тела радостно перекликались своими трубными призывными голосами. Они терпеливо дожидались, пока их подруга отдохнет,  как положено.

Присмотревшись, я увидела, что они вовсе даже не «под градусом» ( хоть именно это простое объяснение первым и приходит на ум). Просто девушка немножко устала и решила прилечь. Культурно отдохнуть, так сказать. Почему не на соседнюю скамеечку? Не могу сказать. Почему не на сочную травку на близлежащей лужайке — затрудняюсь ответить. Может, она ножку натерла — вот и сбросила туфли под колеса проезжавшего рядом автобуса. Вечернее платье элегантно обнимает грязный асфальт, белокурые локоны призывно разметались по тротуару… Волнующее зрелище! Но Лёвик ничуть не повелся на эту неземную красоту, не моргнув глазом, легко переступил через препятствие, и пошёл себе дальше, как ни в чём не бывало. Ну ладно, думаю, зато у меня — верный муж, не обращающий никакого внимания на посторонних возлегающих женщин приятной наружности. Просто образец достойнейшего супруга!

Но вчера, Нина, меня заела совесть: что я все цепляюсь к этим американцам? В конце концов, у каждого – свои радости и нормы. И если я уж решилась приехать на ПМЖ в чужеродное пространство, надо бы стать примерной и покладистой женой, надо бы поддержать его личные интересы. Насущные потребности, так сказать.

А какие у моего благоверного  насущные потребности, кроме ежедневных пробежек, DVD-экзекуций и последующего сандвича с определенной схемой устройства? Это — поход в кино, Нина. Представь себе, Леонтий обожает это — сесть в первый ряд, набрать попкорна  побольше и отдаться во власть искусства, из которого главным, как известно, для нас является кино!

Почему, спросишь, в первый ряд? Ведь не видно ни шиша – изображение расплывается от такого близкого расстояния. Глаза (по крайней мере, мои) чувствуют, что всё сбилось в одну точку где-то на самом кончике носа, эта точка однозначно меняет естественное направление взгляда, и ты становишься абсолютно косоглазой! Не знаю, почему. Знаю только, что Лёвик любит во всем выигрывать. Может, для него это как знак, символ?  Первый ряд – значит, первое место, первый приз, ну и так далее. Я пока не уловила закономерность.

Но ради  любимого мужа можно побыть и косоглазой какое-то время. И я решилась. Пойдём, говорю, в кино, а то ты какой-то бледный. Давно, видимо, попкорна не ел. Только, думаю, был бы занят первый ряд…

Продолжение следует…