Вообщероссийская  перепись. Портрет россиян, или Посчитать для галочки?

А ведь как хорошо всё начиналось. Больше года назад я увидела объявление о наборе переписчиков на первую в России цифровую перепись. Вспомнилось, как лет тридцать назад была я переписчицей во время последнего советского подсчёта населения. Захотела окунуться в процесс современных технологий, сравнить прошлое с настоящим и поделиться впечатлениями в стиле «журналист меняет профессию».

Записалась. В переписчики, естественно. Однако сроки переписи начали сдвигаться. И переносились дважды. Но вот случилось долгожданное: даты процесса поголовного подсчёта населения определены — с 15 октября по 14 ноября. Вот только профессию «поменять» не удалось. Не получилось быть просто переписчиком, как все. Пришлось упираться, противостоять, быть занозой… Одним словом, оставаться журналистом.

За пару дней до начала кампании зашла на переписной участок и получила планшет, сумку, накидку, шарфик, ручку, блокнот, сим-карту для телефона. А входивший в список фонарик не дали. Ответили, что фонариков нет и знать о них не знают. Поинтересовалась в районном отделе статистики, сказали, что фонариков ПОКА нет. Но пообещали, что, как только появятся, сразу выдадут. Чтобы больше не возвращаться к этой теме, скажу, что фонарики так и не появились.  А они были необходимы и тем, кто ходил по частному сектору, и тем, кому выпало бывать в старых деревянных домах. И там, и там далеко не всегда было освещение.

Учёба заняла не более получаса. Работа с планшетом оказалась делом нехитрым. Программа проста для понимания и удобна для пользования. Планшеты отечественного производства, собраны на заводах «Аквариус» в Шуе (Ивановская область) и «Байтэрг» в Москве. А работают на базе отечественной операционной системы «Аврора». Если сравнивать их с идентичными по размеру импортными гаджетами, то наши чуть поувесистей, но не критично.

Смутило другое. Выданные планшеты не были новыми, они ранее уже использовались во время сельскохозяйственной переписи и во время выборов. Понятно, что планшет — вещь не одноразовая. И использовать его до тех пор, пока не исчерпается технический ресурс, это хорошо и по-хозяйски. Но во всех источниках, где я читала о предстоящей переписи, не было и слова сказано о планшетах «второй свежести».  Наоборот, везде подчёркивалось, что оператор цифровизации переписи «Ростелеком» ЗАКУПИЛ для переписчиков 360 тыс. планшетов, потратив 7,2 млрд. руб., а Росстат заплатил «Ростелекому», 8,95 млрд. руб. за услуги по закупке планшетов, разработке программного обеспечения и поддержку сервисов удалённого управления.

Контролёры, вручая гаджеты, особенно просили переписчиков не забывать каждый вечер отправлять отчёт о собранных сведениях, нажимая кнопку «Синхронизировать» и «Мониторинг». А также сообщали, что планшеты подключены к системе GPS, поэтому увильнуть от обязанностей не удастся. Контролёр, подобно сказочной Машеньке, может сказать «высоко сижу, далеко гляжу».

Поражённая такой технологичностью, я аккуратно придерживала синюю сумку, перекинутую через плечо, где лежало это чудо отечественной техники. Выходит, не зря Росстат заплатил такие деньжищи за ПО. Правда, на поверку чудо оказалось не совсем чудесным.  Во всяком случае, для того, чтобы отчитаться о проделанной за день работе, было недостаточно просто нажать указанные кнопки. Нужно было сфотографировать смартфоном экран планшета с отчётом и отправить контролёру. Да и с GPS, видно, не заладилось, поскольку контролёр всякий раз спрашивала меня по телефону, была ли я сегодня на участке.

А участок мне достался хороший. Центр Гатчины. Улицы Достоевского, Горького, Красная, Чкалова, переулки Банный, Революционный, Госпитальный и проспект 25 Октября.  Нет, не подумайте, не все улицы целиком, а какая-то их часть, образующая некую геометрическую фигуру.

На участке оказалось много старых домов, на которые я смотрю с восхищением, но внутри никогда не бывала. Меня радовала возможность оказаться за дверями, обычно закрытыми для посторонних. Предстоящая работа виделась мне своеобразным приключением. Вспоминая перепись 1989 года, надеялась на радушие и доброжелательный приём. Тогда меня поили чаем, угощали яблоками, давали банки с вареньем, а одна рукодельница подарила очаровательный промереженный и вышитый платочек, который храню до сих пор.

Забегая вперёд скажу, что во многом я не ошиблась в своих ожиданиях.  Были удивительные знакомства, интересные разговоры. Были и яблоки, и свежевыпеченные булочки, и приглашение на чай. Но были и поправки на современные реалии. Нежелание пускать в дом из-за ковидных ограничений, невозможность застать людей дома из-за рабочего графика, пустующие квартиры, которые были куплены не для жизни, а как вложение денег. А также скепсис, нигилизм и неверие в то, что дело, затеянное наверху, выльется во что-то толковое.

… На звонок долгое время никто не отвечал. Есть ли жизнь за дверью? Послышались тяжёлые шаркающие шаги.

— Ну, кто там? — взрослый, мужской и не очень доброжелательный голос.

— Добрый вечер! Всероссийская перепись населения, — защебетала я, стараясь расположить к себе и вызвать желание открыть дверь.

— Тебе есть, чем заняться дома? Иди и занимайся. Что по ночам шляться? — эти слова я слышала сквозь щелчки открывающихся замков. — Ну? Чего стоишь? Заходи.

Я немного смутилась, увидев пузатого пожилого мужчину в растянутой футболке и семейных трусах. Перешагнув порог, притормозила в прихожей, давая ему возможность уйти и надеть брюки. Но, похоже, в отличие от меня, хозяин не испытывал неловкости. Махнул мне рукой, приглашая пройти в комнату, и как был в исподнем, так и сел в кресло. Я присела к столу, на котором работал компьютер.

— Ну, давай свои вопросы. Хотя, кому они нужны?  После переписи что-то изменится? Чтобы посчитать холопов, совсем не обязательно в это миллиарды вколачивать.

—  Дело не в простом счёте. Статистика — это наука, она изучает разные вопросы: демографию, этнографию, миграцию населения, перемещение рабочих потоков, — отстаивала я честь государева мундира.

— Ой, не рассказывай мне сказки, задавай вопросы…

Занимаясь сбором статистических данных, я, волей-неволей, начала вести свою статистику. За месяц посещения квартир гатчинцев мне шесть раз открывали дверь мужчины без штанов. И только один из них, извинившись, поспешил надеть приличествовавший аксессуар. И всякий раз оказывалось, что мужчины либо одиноки, либо просто были дома одни.  При этом, из всех переписанных было всего два вдовца, тогда как практически все женщины после шестидесяти — вдовы.

Ещё одно невесёлое наблюдение. Очень мало в Гатчине (напомню, что речь идёт только об одном переписном участке) классически «правильных» семей. Когда мама, папа, дети — все на одной фамилии, таких встретилось буквально две-три. В основном семьи, в которых у мамы это второй, а то и третий брак. Об этом можно судить по фамилиям родителей и детей. Много разведённых, как мужчин, так и женщин, но детей, в подавляющем большинстве, воспитывают матери. Переписывала только одного мужчину, который в разводе, но воспитывает дочь. На моём участке было всего две многодетные семьи. В одной — четверо несовершеннолетних детей, в другой — шестеро.

Что касается национальности. Среди гатчинцев, живущих в центре города, практически все русские. Мне встретился один украинец, один финн, одна полька, один марокканец, один армянин. А также в одной квартире я переписала пятерых узбеков-гастарбайтеров. Практически никто из жильцов на моём участке не владеет другими языками кроме русского.

… На звонок открыла миловидная взрослая женщина. В ситцевом домашнем халате и волосами, собранными в пучок:

— Очень хорошо, что Вы пришли. В прошлую перепись до нас почему-то не добрались. Думала, что и в этот раз нас не посчитают.

Хозяйка провела меня в просторную гостиную. Уютно. Настольная лапа под абажуром, раскрытая книга.

— Вы устали? Может быть чаю? В этом году яблоки прекрасные на даче. Я Вам наложу пакет. Возьмёте?

Хозяйка опередила меня с вопросами.  На чай и яблоки я согласилась, но после того, как закончим с работой.

Задавая вопрос про владение языками, я перелистывала страницу, будучи уверенной, что писать ничего не придётся.

— Французским, — сказала женщина.

Поднимая на неё глаза, я задержала взгляд на книге. О! Книга-то на французском.

— Вот, Бальзака перечитываю, — мягко улыбнулась хозяйка.

За чаем мы говорили о французской литературе, правда, на русском языке. Как и большинство гатчинцев, я владею только «великим и могучим»…

Во время переписи город приоткрыл для меня свою интимную, домашнюю сторону. Он стал теплее и понятней. Глядя на окна домов, в которых бывала, я представляла, какая жизнь за ними протекает, о чём говорят на кухнях, насколько охотно доверяют свои мысли сторонним слушателям. В таком размеренном темпе перепись проходила первые две недели. Но чем ближе к финалу, тем обстановка становилась более напряжённой и нервной.

Власти, предчувствуя провал акции, на которую россияне, по их мнению, должны были откликнуться дружно и с огоньком, продлили возможность переписаться самостоятельно онлайн  ещё на неделю. Теперь это можно было сделать не до 8 ноября, а вплоть до окончания переписи, до четырнадцатого.

Нервозность правительства передалась вниз по вертикали. Администрация Гатчинского района нашла возможность оторвать энное количество своих работников от прямых обязанностей, и поставить их «смотрящими» за переписными участками. Первое время деятельность этого «надзорного органа» не касалась меня лично. Я только слышала отзывы некоторых контролёров, которые «помощью» администрации были доведены до нервного срыва. «Хочу бросить всё к чёртовой матери», «Прокляла всё на свете, лучше бы не соглашалась» — это самые мягкие из слышанных мной высказываний.

За неделю до окончания переписи были даны указания «сверху» переписать всех любой ценой. Это распоряжение напрямую коснулось переписчиков. Мы должны были получить на руки списки жителей города с адресами и датами рождения, и вносить их в переписные электронные листы, если этих людей не застали, или если они отказались переписываться.  Каждый день нужно было вбивать не меньше 100 человек.

«Все вопросы, которые можно пропустить, пропускайте. ИМ важно количество, а не качество», — это из рекомендаций переписчикам от контролёров. Если кто-то, по тем или иным причинам, отказался от этого занятия, ему предлагали сдать планшет и тогда очковтирательством напрямую занимались сотрудники администрации.

Я отказалась вписывать фамилии и отказалась сдавать планшет, сказав, что буду переписывать до 14 ноября, и не хочу заниматься фальсификацией.

«Алёна Анатольевна, я на Вашей стороне, но у меня нет ни сил, ни здоровья бороться.  А это личное распоряжение главы администрации», — вздохнула контролёр.

Мне было жаль эту милую женщину и очаровательного человека: она призналась, что моя несговорчивость ставит её под удар. Я предложила ей отказаться выполнять работу, которую она считает неправильной. Думаю, и глава администрации могла бы отказаться участвовать в большом надувательстве. Да и губернатор мог бы. И мы получили бы реальный портрет жителя Ленинградской области «в разрезе», который, в данной ситуации, заслонила дутая численность населения.

У государства есть немало источников, из которых оно может черпать информацию о своих гражданах. Паспортные столы, фонд медицинского страхования, пенсионный фонд, налоговая, ЗАГС… Но государству этого недостаточно, поскольку информация этих ведомств не связана между собой

«По той информации, которую даёт ЗАГС, нельзя узнать, сколько детей и какого возраста проживают в городе, области, стране. А сколько женщин в возрасте от 18 до 24 имеют одного ребенка, сколько двух и так далее? Вы знаете количество выпускников вузов, но связать их с местоположением, полом, возрастом вы не можете. Перепись даёт связанные данные, и в этом её основная ценность», — пояснила социолог, специалист отдела построения выборки «Левада-Центра» (признан иностранным агентом) Екатерина Козеренко.

Вбивать в графу фамилии жителей только для того, чтобы получить необходимое «поголовье» россиян, и пропускать вопросы о детях, семейном положении, национальности, жилищных условиях — недопустимо. Так дискредитируется сама идея переписи. Как разумно заметил один из жителей улицы Горького: «Чтобы посчитать холопов, совсем не обязательно в это миллиарды вколачивать». А ведь на перепись потрачено 32 млрд. рублей.

Когда переписчиков убеждали в необходимости вписывать в ведомость тех людей, которых не застали дома, и тех, которые отказались переписываться, нас мотивировали тем, что, мол, «недостача» граждан не позволит правильно планировать экономику. Но это неправда! Специалисты утверждают, что не переписанных граждан не должно быть больше 15-20 процентов. Если 80% населения примет участие в переписи, то на эти данные уже можно опираться.

За неделю до конца переписи, когда началась административная паника, не переписанных на разных участках было от 12 до 15 процентов. К последнему дню переписи, у тех, кто не сдал планшеты (а таких оказалось трое), процент не переписанных сократился до 9. Это более чем приемлемая цифра.

Но руководство страны интересовал только стопроцентный результат. Чтобы все, как один. И Росстат этот результат выдал.  «По состоянию на последний день проведения первого этапа переписи, 14 ноября, доля переписавшихся составила «больше 100%», — сообщал заместитель главы Росстата Павел Смелов.
Мне бы искренне хотелось, чтобы результат был именно таким. Но ещё больше я хочу, чтобы мы не врали государству, а государство не врало нам. Чтобы этот бесконечный поток лжи остановился усилием каждого из нас.

«Не хотела переписываться, всё равно посчитают так, как ИМ нужно. Умение считать так, как нужно, это наша национальная особенность. Но видя, как ты третий раз в наш дом приходишь, перепишусь. Давай свои вопросы», — так приветствовала меня утром 14 ноября жительница одного из домов на Красной. Это была последняя квартира, в которой я успела побывать: до обеда я должна была сдать планшет.

Окунувшись с головой в переписную тему, я прочитала десятки статей, в том числе и о переписи в России в разные исторические периоды. Самой трагической перепись оказалась в 1937 году. Тогда не досчитались 18 млн. жителей. Организаторы переписи были расстреляны. Это были те люди, которые видели полную картину. Семьдесят один человек. Все руководители центрального бюро и местных УНХУ (управление народнохозяйственного учёта), те, кто видели сводные материалы. Ну, а «счётчики», как тогда называли переписчиков, поняли, что лучше лишнего не говорить.

Слава Богу, что времена «расстрельных» переписей прошли. Но не хочется и других крайностей, чтобы руководители Росстата получили награды за то, что потратили «всего» 32 миллиарда, при этом переписав 100% россиян, не потеряв ни одного. Ведь, как известно, для России важен каждый!

Алёна РЫБАКОВА

Источник фото: https://twitter.com/drbasarkaya/status/1129291498523103232?lang=fi 

Справка

Первые результаты Всероссийской переписи населения станут известны уже в январе 2022 года.

Полные итоги Всероссийской переписи населения планируется опубликовать в 4 квартале 2022 года.

По данным Росстата, на 1 июня 2021 года в Ленинградской области зарегистрировано 1 900,1 тысяч человек.

Отметим, что по итогам предыдущей Всероссийской переписи населения, которая прошла в 2010 году, численность жителей области увеличилась на 75,3 тысяч человек (на 4,6%).