Мужицкая смекалка

История, о которой сейчас поведаю, произошла в брежневские времена. В одном поселковом правлении трудились несколько мужиков. Борис Андреевич – заведующий свинофермой, с виду симпатии не вызывал. Огромного роста, грузный, центнера полтора товарищ, имел одутловатое лицо с маленькими острыми глазками.

Но  душой был наделён широченной, сердцем добрым и милосердным. Кто бы из сельчан к нему не обратился, войдёт в положение и всегда делом поможет. За это его уважали, а промеж собой шутливо называли зав. Свинья.  Его свата, заведующего складами, народ прозвал Киселём. Кисель был человеком таким же здоровенным, хитрым и до крайности скупым. У такого снега зимой не выпросишь.

При всей разности характеров, сваты дружили и частенько сидели за рюмочкой. А бывало так разгуляются, что пару дней из-за стола не выходят пока ящик беленькой не уговорят. Однажды зимой собрались погреться, да у Киселя запасы иссякли, а может и придержал, по обыкновению. Пошли к Степанычу.  Степаныч всю свою сознательную жизнь работая в колхозе – шоферил на Газоне. Физической силой не отличался, был худоват и лыс, как горшок. Умом правда обижен не был, иногда мог и пошутить для пользы дела.
— Степаныч, выручай дорогой! Нужно в город съездить кой чего прикупить – попросил его Борис Андреевич.
— Не повезу. В выходной путёвки никто не даст – ответил Степаныч.
— Ну будет тебе, Степаныч. Никак впервой катаешься? – впрягся Кисель.
— Не повезу и точка! – отрезал Степаныч.
— Ну не упрямься, не упрямься Ефим. Подмоги нам. А мы со сватом пошепчемся с председателем и по весне стравим тебе новую резину – пообещал Борис Андреевич.
Степаныч долго не размышлял. Новая резина его железному другу была ох, как нужна!
— По рукам – сказал он, протягивая свою худую ладонь просителям.
Погода портилась, когда старенький, шустрый грузовичок выехал из села. В тот год зима расщедрилась и снега насыпала вдоволь! Сугробов намела метровых, дорогу сковала льдом. Её убогую с неделю никто не расчищал и это доставляло неудобства. Легковой транспорт встал. Проехать можно было только на грузовом, да и то с немалыми рисками.
В кабине было невыносимо тесно. Двое сватов занимали почти всё её пространство, а Степаныча так придавили, что он бедняга вплотную прижимался к своей двери и боялся вывалиться. Как в таком положении он ещё умудрялся управлять машиной одному Богу было известно…
— На тринадцатом километре пост ГАИ – известил своих пассажиров Степаныч. – Путёвки у меня нет, полями в такую страсть не обрулишь. Что делать будем? – продолжал он свой монолог.
Тут зав. Свинья предложил:
— Остановят, скажешь главбух с ума спятил в Ложки везём… Как будем подъезжать притормози.
Вскоре машина остановилась. Из неё вышел громадный Борис Андреевич, снял фуфайку и в одной майке, и жиденьких галифе с трудом, кряхтя, залез в кузов.
У поста, долговязый гаишник остановил машину.
— Ваши документы? – потребовал он от шофёра.
— А ваши? – невозмутимо, глядя на него, отозвался Степаныч.
Гаишник стал шарить по карманам, но к своему удивлению, удостоверения не нашёл:
— Ну ты чё не видишь, я – гаишник…
— В таком случае, я – Владимир Ильич Ленин – сняв шапку и указывая на свою лысину, сказал с серьёзным видом Степаныч и тронулся вперёд.
— Тормози, Степаныч! Вон, глянь опять жезлом машет – сказал ему Кисель.
Степаныч остановился и вышел.
— Ну чего ещё? – буркнул он подошедшему гаишнику.
— Куда держите путь? – поинтересовался тот.
— В Ложки – коротко ответил Степаныч.
— В смысле, в Ложки? – продолжал гаишник.
— В том самом смысле. Главбух наш с ума сошёл, вот везём в психушку.
Гаишник глянул в кабину на угрюмого, серьёзного Киселя:
— Да что-то не похож он на психбольного.
— Это не тот, а другой.  Тот в кузове отдыхает. Ты подойди начальник, глянь какие дела у нас… — ответил ему Степаныч.
Тем временем в кузове зав. Свинья продрог до мозга кости. Но роль свою осознавал чётко и когда подошёл гаишник, предстал перед его очами форменным психом. Стоя на коленях в грязной изодранной майке посреди кузова, обмотавши кисти своих рук бортовыми цепями и как-бы провисая на них, весь запорошенный снегом – он был похож на старого побитого пса.
Увидев гаишника, оживился и что есть мочи стал лаять по-собачьи, рычать и срываться с цепей своих, кидаясь на него. Ошарашенный гаишник отшатнулся!
После чего псих вскочил на ноги и припрыгивая ввысь, как гимнаст на арене цирка, заорал на распев:
— Отцепи меня, хозяин, отцепи!..
— Отцепи меня, хороший, от цепи… — и дёрнувшись, одной рукой попытался ухватить гаишника.
Гаишник отбежал к уже сидевшему в кабине Степанычу и ещё несколько минут, круглыми, страшными от испуга глазами смотрел на метавшегося в кузове, лающего психа.
— Вы бы его одели во что-нибудь… – с некоторой долей сочувствия в голосе проговорил приходивший в себя гаишник.
— А мы не одевали?! – сказал Степаныч – Только вот он всю одёжу повыкинул по дороге.
— И в кабину его нельзя! Кусается зараза! – мельком показав локоть левой руки, поддержал разговор Кисель.
— Он там поди совсем околел, а Вы нас задерживаете – обеспокоился Степаныч.
— Тогда доброго пути! Поспешите довести главбуха вашего целым – пожелал им изумлённый гаишник.  А потом ещё долго стоял, смотрел на дорогу и теребил свой жезл.
Что было дальше история умалчивает. Но наверняка, мужицкая смекалка, ещё не единожды сослужила добрую службу нашим друзьям.

___________________________________

ст. Ложки – поселение в Волгоградской области, в котором находится областная психиатрическая больница.

Алексей ИЛЬИЧЁВ-МОРОЗОВ, 18 апреля 2021 г.

Об авторе: Алексей Ильичёв-Морозов живёт в станице Кумылженской Волгоградской области. Член Российского союза писателей. Литературным трудом занимается более двадцати лет. Пишет преимущественно стихи (миниатюры) и прозу (рассказы).  Участник и победитель различных литературных конкурсов и фестивалей.  Алексей женат, воспитывает троих  детей.