Лишь бы не стало… лучше

Николай МОНАСТЫРНЫЙ

Российское информационное поле последних дней бурлит духоподъёмными новостями. Вышел майский указ переизбранного президента об улучшении всего и вся к 2024 году – ура, товарищи! Объявлен состав нового(?) кабинета министров – двойное ура! Дорогой Владимир Владимирович за рулём КАМАЗа открыл досрочный Крымский мост – гип-гип ура! Телеящик чуть не захлебнулся от верноподданного восторга.

Однако всё это оптимистичное бурление происходит где-то там, на властном Олимпе, страшно далёком от народа. Который, в свою очередь, стойко переносит все тяготы и лишения воинской служ… Тьфу, придуманных «олимпийцами» анти-санкций. Вот как мы с тобой, мой уважаемый читатель. Поэтому меня совершенно не взволновали дебаты о составе новоизбранного правительства. Просто потому, что от перестановки мест слагаемых сумма не меняется. Это арифметика.

Зато меня напрямую коснулся недавний обвал рубля, также устроенный шаловливыми ручками не к ночи помянутых «олимпийцев». К сожалению, я не Сечин, не Вексельберг, и даже не опальный Дерипаска, которые, если что-то и потеряли из своих натруженных миллиардов, тем не менее, в «Пятёрочке» точно отовариваться не будут.

Тем не менее, у меня есть что-то общее с этими достопочтенными членами нашего общества. Это тяга к перемене мест, поползновения к расширению кругозора и зуд, причиняемый Музой дальних странствий. Я имею в виду поездки за границу. И хотя понятие «заграницы» у нас с тем же Игорем Иванович разнятся (кому-то жемчуг мелок, а кому-то суп жидок), суть от этого не меняется. Желание приобщиться к другой жизни неистребимо.

Вот и я планировал на лето традиционную кратенькую вылазку в тыл «врага», о которой бы обязательно рассказал моему любознательному читателю. Не в Нью-Йорк, Токио или на Гоа, а тут — поблизости. Планировал основательно: разрабатывал маршрут, прикидывал отели, приценивался к стоимости билетов и меню в ресторациях. Одним словом, надежды юношу питали.

А тут вдруг — бац! И наш несокрушимый «деревянный» в очередной раз опустился. На полшестого. Соответственно, все остальные валюты подскочили. Хоть белорусская, хоть украинская, хоть польская. Не говоря уже о евро. И когда после падения рубля я решил пересчитать свой маршрут, оказалось, что путешествие подорожало аж на треть! Что для человека, зарабатывающего своим трудом без бюджетных вливаний, оказалось весьма существенно.

К такому повороту реальности я был не готов. Как и мой кошелёк. Поэтому, в отличие от вышеупомянутых товарищей с бездонной мошной, я сейчас чешу репу и размышляю о неисповедимости путей планирования бытия в отечественной суверенности. Поминая конкретным словом её создателей и ревнителей.

Рукотворный комод от Роберта

А ещё есть у меня добрый знакомец Роберт из деревеньки Ахмузи. Природа наградила мужика и руками, и головой. Фермер Роберт пашет землю, выращивает скот, строит. Вот соорудил игровой домик для своих детей. А какую домашнюю мебель и утварь делает — загляденье! И ведь не пьёт. Потому что делом занимается, ему семью кормить надо. При этом нет у Роберта ни бюджетного финансирования, ни госзаказа, ни господдержки. Только голова, руки и упрямая финская натура.

Легко ли работается отечественному частнику Роберту в отечественной суверенности? Нажил ли он праведными трудами каменные палаты? Вопросы, пожалуй, риторические. Бесспорно одно. Такие люди, как Роберт, могли бы стать опорой страны на пути в реально светлое будущее. Или, хотя бы, подспорьем при выполнении нового майского указа президента. Но не станут.

Фишка в том, что человеческая природа устроена определённым образом. Если человек еле-еле сводит концы с концами, у него задача одна — выжить. В этой ситуации индивид рад любой подачке с барского плеча, любой копейке от государства. Расхожая мантра «лишь бы не стало хуже» характеризует именно это состояние человека.

Однако с повышением благосостояния растут и запросы гражданина. Как это случилось в относительно «сытые» нулевые, когда вместе с запросами на стабильность, колбасу и отечественные иномарки народ заинтересовался честной политикой, сменяемостью власти и разными видами свобод, характерными для развитых стран. А подобное вольнодумство в условиях единоличного царства-государства крайне недопустимо, ибо угрожает самому его существованию в имеющейся парадигме.

В результате мы имеем то, что имеем. Как пишет сетевое издание «Газета. ру», по официальным данным, бедных сейчас в России около 20 миллионов человек. Но эксперты полагают, что эту цифру можно увеличить в полтора-два раза. Считать надо не доходы, а реальные возможности людей получать образование, покупать лекарства, ездить в отпуск.

Сейчас «росстатовская» методика относит к бедным тех граждан, которые не могут получить минимум социальных благ и услуг, конкретный набор которых описан в потребительской корзине. Денежный эквивалент «корзины» называется прожиточным минимумом. Соответственно, бедный — тот, чей доход ниже величины прожиточного минимума. В среднем по всем группам населения прожиточный минимум сейчас составляет 11 160 рублей.

Такой алгоритм расчёта бедности — в привязке к прожиточному минимуму — называется монетарным и, по мнению большинства экспертов, его нельзя признать корректным. Если же применить в расчётах так называемый «метод лишений», выявляющий, чего семья или домохозяйство не может себе позволить купить и в чём чувствует себя ущемленным, то уровень бедности в России составит порядка 24,8-25,2% — около 36 миллионов человек. Почти целая Польша панов-нищебродов.

Одним из постулатов свежего майского указа нового старого президента традиционно является снижение бедности. Правда, эта декларация не подкреплена каким-либо планом действий. Как, впрочем, и все остальные тезисы.

Но главное в другом. Нужно ли небожителям властного Олимпа реально сокращать число людей, зависимых от государства, и увеличивать количество независимых? Таких, как фермер Роберт — инициативных, трудолюбивых, свободномыслящих. Вряд ли. Поэтому реальных изменений к лучшему в сокращении количества государевых просителей ожидать вряд ли стоит. Невыгодно. А пока что получите в подарок Крымский мост. За свой счёт.

Или я неправ?